Седьмой авианосец - [89]

Кавамото провел указкой по карте.

— Приказ уже нами получен, адмирал, — сказал лейтенант.

Адмирал продолжал так, словно, Араки не произнес ни слова. Уронив кулаки на крышку стола, он словно декламировал текст, давно им выученный:

— У вас остается семнадцать бомбардировщиков, в том числе семь обычных бомбардировщиков с нашими специальными четырнадцатидюймовыми бронебойными бомбами, которые надлежит сбросить с высоты четыре тысячи метров, не выше, и десять пикирующих бомбардировщиков с нашими стандартными трехсотсемидесятикилограммовыми бомбами. Бомбометание с них производить в пятисот метров.

— Ясно, адмирал. Та же тактика, что и в сорок первом году, — сказал лейтенант.

Взгляд адмирала упал на лысого, сморщенного человечка справа от Симицу.

— Лейтенант Тойофуку, как только покажется Оаху, ведите все ваши тридцать самолетов «Накадзима» на запад. Снизитесь над военно-морской верфью и базой подлодок. — Он показал рукой назад за плечо, и Кавамото тотчас же повел указкой. Тойофуку подался вперед и, прищурившись, следил за движением указки. Фудзита же продолжал: — Затем можете развернуться над юго-восточным Лохом и предпринять торпедную атаку кораблей, стоящих у острова Форда. По последним данным нашей разведки, американцы имеют обыкновение размешать свои большие корабли именно там. — Кавамото провел указкой горизонтальную черту южнее острова Форда.

— «Линкорный ряд», адмирал, — сказал Тойофуку.

Несмотря на то, что все собравшиеся знали план операции наизусть, изучая его десятилетиями, они так закивали головами, словно услышали новую важную информацию.

— Верно, лейтенант, — сказал Фудзита. — И помните. Глубина в гавани только пятнадцать метров. Торпеды сбрасывать с тридцати метров, не выше. Они снабжены рулями, что не позволит им уходить глубоко под воду, но если их сбросить свысока, они упадут на дно и зароются в ил. Не надо тревожить ил. Нам нужно уничтожить металл.

— Ясно, адмирал, — отчеканил Тойофуку.

Теперь адмирал устремил свой взгляд на высокого и моложавого летчика.

— Подполковник Симицу, вы командир ударной группы, то есть центральная фигура в этой операции.

Симицу стоял навытяжку, чуть вскинув подбородок и стиснув зубы, отчего впадины на щеках казались еще больше. Адмирал продолжал:

— Три ваших «Зеро» будут прикрывать бомбардировщики лейтенанта Араки над аэродромом Канеохе и еще по одному звену будут обеспечивать прикрытие над Хикемом, Уилером и Эвой. — Посмотрев на лейтенанта, адмирал добавил: — Больше истребителей мы выделить не в состоянии.

— Ясно, адмирал, — отчеканил лейтенант.

Затем адмирал снова обратился к Симицу.

— Ваши самолеты должны прикрывать бомбардировщики сверху. Атаки на бреющем полете наземных целей допустимы, только если в воздухе нет истребителей противника. Ясно?

— Ясно, адмирал.

— У вас, подполковник Симицу, останутся двадцать три «Зеро». Как и планировалось, вы пойдете на четырех тысячах метров и будете прикрывать сверху бомбардировщики над Перл-Харбором. — Он замолчал, тяжело дыша. — Потом пристукнув маленьким кулачком, обратился к Араки и Тойофуку. — Не забудьте, что вы сохраняете радиомолчание. Его может нарушить только подполковник Симицу. Как вам известно, в случае, если удастся застать противника врасплох, он передаст: «Тора, тора, тора!» Но независимо от того, удастся внезапная атака или нет, удар должен быть нанесен непременно.

Снова крики «банзай!», снова адмирал поднял руку.

— Вы знаете, каковы ваши первоочередные задачи при атаке? Сначала удар по авианосцам. — Офицеры молча закивали. — Побарабанив пальцами по крышке стола, адмирал задумчиво произнес: — Потом «Нью-Джерси». Если верить американскому радио, этот корабль должен быть сейчас там.

Офицеры переглянулись. Пошептались. Заулыбались, Это была действительно новая информация.

— Надо потопить «Нью-Джерси»! — отчеканил адмирал. — Это старый корабль, нашего поколения. По американскому радио передавали сообщения о том, как именно «Нью-Джерси» уничтожал наших братьев на Понапе, Сайпане, Тиньяне, Маджуро, на Филиппинах, на наших родных островах.

— Но мы знаем, что все это ложь, — сказал Араки.

Воцарилось молчание.

— Не в этом дело, лейтенант, — сказал наконец адмирал. — Американцы считают, что так оно и было. Они гордятся своими псевдопобедами. Самураи не в силах снести этого. Мы не можем отказаться от наших старинных традиций. Вспомним жажду мести, которая руководила сорока семью самураями. Вспомним учение бусидо. Вспомним, что человек может удалиться на край света, но тем не менее не в состоянии избавиться от груза обычаев, традиций, верований…

— Тенно хейка банзай! — стали восклицать наперебой офицеры, награждая друг друга увесистыми тумаками. — Да здравствует император!

Это заставило адмирала улыбнуться. Некоторое время он безмолвствовал, а вокруг бушевал самый настоящий бедлам. Потом он поднял руки вверх. Гвалт стих. Офицеры снова встали по стойке «смирно».

— Император Мейдзи показал нам, как надо жить, — произнес Фудзита, чеканя каждое слово, — еще он показал нам, как умирать. Вспомним же его бессмертный рескрипт.

Связисты вскочили со стульев и застыли. Адмирал сидел с прямой спиной. Каждый из собравшихся в каюте вскинул вверх сжатый кулак и крикнул: «Смерть легка, как перышко, долг тяжел, как гора». Снова раздались возгласы «Тенно хейка банзай!». Никто из японцев не мог сдержать слез.