Седьмая казнь - [7]

Магистры Беллегера ответили без промедления. Наделенные даром заклятий, они наслали огонь за огонь – и следом другие Казни. Повсюду в амиканских рядах пронесся страшный треск. Кони падали. Под ними разверзалась земля: она поглощала пеших и всадников целиком, ломала ноги коней, пытавшихся увернуться, заглатывала летящих вниз головой, неся смерть и лишь умножая число погибших, когда камень и грязь смыкались.

Внезапно с обеих сторон на воинов обрушился ураганный ветер. Его порывы, словно таранами, сбивали коней и всадников на землю. После ветра пришли волны мора, поражая и животных, и людей, покрывая их сочащимися нарывами. Боль от них была так нестерпима, что некоторые расцарапывали себе лица и даже выдавливали в агонии глаза.

Удивительно, как Беллегер и Амика не изничтожили друг друга еще несколько поколений тому назад. Но власть магии простиралась не беспредельно. Ее границами были дальность и выносливость самих магов. Магистры не могли атаковать друг друга – слишком велико было расстояние между ними. Да и долго поддерживать действие магии не умел никто. Теурги выдыхались после своих атак. Каждая волна была ужасающей, но краткой.

Кроме того, магам мешала их собственная кавалерия. Как только атакующие войска сближались, магистры уже не могли, высвободив силу, не убить своих наравне с врагами. И до полного поражения одной из армий так и не доходило. Сотни воинов погибли с обеих сторон, а принц Бифальт и его выжившие товарищи продолжали бороться со смертью.

Как и в предыдущих сражениях, стратегия амиканцев была проста: убивать беллегерских воинов, и чем больше, тем лучше. Но у Беллегера на этот раз имелась более определенная цель. Прикрываемые яростными потоками огня, страшными ударами, разрывавшими землю, ветром и мором и охраняемые отрядами своих сотоварищей, принц Бифальт и другие стрелки старались прорвать амиканские ряды и добраться до вражеских укреплений.

Принц пускал стрелы до тех пор, пока не увяз в гуще сражения, где лук стал помехой. Тогда, отбросив его, он выхватил саблю и принялся рубить своих врагов.

Под хаотичные крики, боевые кличи и проклятия конь принца скакал по обугленным трупам, огибал калечащие ямы и расщелины в земле, скользил по пропитанной кровью грязи. Всадники, которым был отдан приказ защищать отряд принца, приняли на себя удар почти всех ближайших амиканцев. И все же, чтобы вырваться из лап смерти, принцу приходилось нещадно рубить и колоть саблей направо и налево. Очередной противник отразил его удар, и рука принца с клинком ушла далеко в сторону, но принц использовал это, чтобы зарубить другого амиканца, доверив свой тыл Грету и Джеку.

Вдруг Грета свалили с коня, и какой-то амиканец с широко раскрытым в кровожадном вое ртом прорвался к принцу. Он был совсем рядом. Принц Бифальт остановил его, всадив между челюстей саблю. Разбрызгивая кровь, амиканец умер, но сабля застряла в его черепе. Амиканец скатился на землю, и тяжесть его тела вырвала саблю из рук принца.

Выхватив кинжал, принц продолжал сражаться как мог. Какой-нибудь воин позади него, возможно, постарается забрать ружье Грета. Конь принца Бифальта мчался вперед, с каждым шагом поднимаясь по склону у подножия амиканских укреплений.

И вот внезапно принц вырвался из сражения. Нескольких стрелков оттеснили назад. Другие были слишком осаждены врагами, чтобы сопровождать его. Но никто уже не стоял между ним и последним участком склона, где вздымалась высокая груда камней вражеского укрепления. Здесь и только здесь принц мог найти свою цель и спустить курок. Джек по-прежнему охранял его с тыла.

Чуть левее принц увидел трех воинов из своего отряда, вынырнувших из гущи сражения. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что они обречены, – за их спиной сплотились амиканцы, еще не израсходовавшие свои стрелы. И вот стрелы засвистели в воздухе. Один беллегерец погиб, пронзенный стрелой в спину. Его товарищей сбросили на землю оступившиеся кони.

Но они, быстро оправившись, вскочили на ноги, нацелив на врагов винтовки. Это была необходимость, а не тактический ход. Воины нарушили один приказ для того, чтобы выполнить другой: не дать винтовкам попасть в руки врага. Впервые за всю долгую войну шум сражения прорезали звуки выстрелов. Впервые амиканцев сбрасывал с коней частый ружейный огонь. Амиканские всадники растерянно остановились, словно натолкнувшись на стену.

Беллегерцев, должно быть, видно сверху. Наверняка хотя бы один-два мага подойдут к краю укреплений или поднимутся из своих укрытий, чтобы взглянуть на происходящее. Если к тем двоим стрелкам не подоспеют товарищи, они наверняка погибнут.

Но маги откроются для выстрела принца.

Ружье его бьет намного точнее любого из луков, когда-либо использованных в сражениях. И намного дальше.

Принцу потребовалась пара мгновений, чтобы добраться до вершины того склона, куда он стремился. Пока Джек слезал с коня, чтобы прикрыть принца, тот спрыгнул со своего. Взяв с собой только ружье и сумку с боеприпасами, он хлопнул по боку коня, пустив его прочь, и побежал к валуну, который, как надеялся принц, сможет укрыть его от магии.