Седая старина Москвы - [142]

Ризница монастыря весьма богата. В монастыре погребено много доблестных людей и духовных особ. Среди них — сын Дмитрия Донского князь Константин Псковский, принявший здесь иночество, митрополит Варлаам, царь Симеон Бекбулатович, генерал-фельдмаршал В. П. Мусин-Пушкин, поэт Веневитинов и др. В трапезной церкви Рождества Богородицы на Старом Симонове погребены и воины-иноки Пересвет и Ослябя. По прошествии 500 лет со дня Куликовской битвы, в 1870 году, над ними сделана металлическая гробница.

Саженей на 100 от первоначального места монастыря есть довольно глубокий, никогда не высыхающий пруд, обнесенный валом: это плод трудов преподобного Сергия, который часто посещал племянника своего Федора и подолгу проживал в обители. В древних межевых книгах пруд этот именуется Сергиевским, и его не следует смешивать с Лисьиным прудом.

В монастыре находятся чудотворные иконы Казанской и Тихвинской Божьей Матери. Первая — в приделе Ксенофонта и Марии, вторая — в главном иконостасе храма. Она есть точная копия с чудотворной иконы Тихвинской, и ее ежегодно, 26 июня, обносят вокруг монастыря с крестным ходом.

Приходские церкви

При описании церквей Земляного города мы не придерживаемся никакой особенной системы, так как всякая система тут совершенно бесполезна: мы просто описываем церкви по их более или менее известной значительности с указанием, где именно церковь находится.

Было уже сказано, что московские приходские церкви при царе Федоре Алексеевиче стали разделяться на сорока.

Остановимся теперь на слове сорок.

По объяснению некоторых знатоков русской старины, слово сорок — то же, что слово срок, и последнее произошло от первого. Известно, что прежде 40 составляло предел, или срок счета, как ныне 100. Прежде говорилось: два сорока (например, соболей), три сорока и проч. В 1594 году, когда патриарх Иов учредил в Москве поповских старост и десятников, в грамоте говорится, что они в своем сороке обязаны были смотреть, чтобы по церквам отправлялись службы Божьи и проч. В каждом сороке была одна сороковая церковь, в которую духовные того сорока являлись для выслушивания предписаний начальства, к назначенному времени вносили собиравшуюся в то время по числу приходских дворов от каждой церкви денежную сумму в патриаршую казну. Срок взноса такой суммы для каждой местности мог быть различен: срок Китайский, срок Ивановский и проч. К Кремлю это не относилось, потому что там церкви были бесприходные. Бодянский объясняет это слово еще проще. Он говорит: «Известно, что в старину любили считать сороками, даже самые расстояния мест исчисляли по сорокам; так, например, на четыре сорока стоят почти все большие города кругом Москвы: Тверь, Владимир, Рязань, Тула, Калуга, хотя теперь это и не вполне выходит верно, но малость не принималась в расчет. Такой счет основывался на правилах ямщиков, любивших отдыхать почти всегда на сороке».

Николая Чудотворца на Берсеновке. Построена в 1656 году по образцу наших древних храмов на месте старой во имя Св. Троицы. Предполагают, что тут был прежде монастырь, в котором был заточен св. митрополит Филипп и куда толпами стекался тогда народ московский. Название «на Берсеновке» произошло, как предполагают, от имени боярина Беклемишева-Берсеня, впавшего в немилость и казненного в 1525 году при Василии III на Москве-реке, близ его двора. Церковь находится близ Каменного моста на набережной Москвы-реки. Возле церкви дом с пристройками, известный под именем Курьерского, потому что там долго жили сенатские курьеры. Предполагают, что дом этот принадлежал Малюте Скуратову и что из него был подземный ход на Москву-реку. Теперь дом принадлежит Археологическому обществу. Тут же вблизи находится и так называемый Винный двор — за Каменным мостом, направо. Здание это построено при Екатерине II для казенной продажи вина; в окружности оно имеет 341 сажень.

Церковь Николая Чудотворца на Берсеновке есть во имя Живоначальной Троицы, а Николая Чудотворца — придел. При церкви есть еще придел — во имя преподобного Феодосия.

Спаса Преображения на Болвановке. Храм этот по наружности не отличается ни богатством, ни особым великолепием, но он замечателен по следующему историческому воспоминанию. Во время Куликовской битвы Дмитрий Иванович Донской доказал, что русский народ в силах свергнуть с себя ненавистное татарское иго. Это было совершено внуком Донского Иваном III. В 1480 году хан татарской орды отправил в Москву послов за данью. Прежде великие князья встречали обыкновенно ханских послов за городом и с большими почестями: они принимали грамоту хана на подостланных соболях и с почтением встречали басму, т, е. болвана, изображавшего самого хана, или же грамоту его за ханской печатью. Иван III встретил послов на том месте, где теперь стоит церковь Спаса. Он гневно взял басму, изломал ее, бросил на землю и истоптал ногами; послов велел казнить, оставив только одного, который должен был известить хана о таком приеме его посольства. На этом-то месте свергнуто постыдное татарское иго. Россия перестала платить дань монголам и после 200 лет тяжкой неволи подняла знамя свободы. В воспоминание великого события в 1485 году Иван III приказал поставить на этом месте храм во имя Преображения Господня