Сделка леди Ромэйн - [91]

— Так-то лучше, — процедил Баумфри.

— Брэдли, ты идиот! Ты что, не видел, кто идет следом за тобой?! — прошипела Филомена и сделала Монткрифу знак рукой, чтобы он вошел в комнату. Ее шурин усмехнулся.

— А чего ты от него ждала? Сначала он увез леди Ромэйн в Шотландию и едва не спутал нам все карты. Потом…

— Успокойся. — Голос Филомены снова сделался медовым. Она обратилась к Эллен: — Милочка, вы кажетесь совсем слабенькой. Вы можете сесть. Надеюсь, вы будете молчать.

— Если вы думаете, что я буду молча наблюдать, как Ромэйн… — храбро начала она, но замолчала, когда Баумфри взвел курок, целясь прямо в затылок Ромэйн.

— Эллен, делай, что она скажет, и спасай себя, — прошептала Ромэйн.

— «Делай, что она скажет», — передразнила Филомена и угрожающе добавила: — Сядь и замолчи, или ты и твоя Ромэйн умрете вместе с Маккинноном. Поняла?

Губы у Эллен дрожали, но она лихо задрала подбородок кверху.

— Да, я поняла, леди Филомена, что вы пустоголовое существо, если осмеливаетесь бросать вызов Данбарам.

— Тихо, девочка, или по твоей вине Ромэйн придется проститься с жизнью. — Филомена рассмеялась, видя, что Баумфри толкнул Ромэйн пистолетом. — Надеюсь, ты будешь хорошей девочкой, — продолжала Филомена.

— Джеймс, — прошептала Эллен.

Он не двинулся с места.

— Делай, что тебе говорят.

— Но они убьют тебя.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Эллен завернулась в кружевную шаль и опустилась на стул.

— Хорошо, — с удовлетворением произнесла Филомена. — А теперь, майор, я предлагаю вам бросить оружие на пол и войти в комнату. Мне бы не хотелось омрачать последние часы моего папочки.

— Майор? — с удивлением спросила Эллен.

— Я же приказала тебе молчать, — повысила голос Филомена. — Одного шотландского мученика на сегодняшний день достаточно, — и, повернувшись к своему шурину, сказала: — Норман, все идет, как я и предсказывала. Годами ты мечтал прибрать к рукам леди Ромэйн Смитфилд. И вот ты ее получил.

Джеймс выругался и рванулся вперед, но замер, услышав щелчок взводимого курка. Ромэйн стояла с широко раскрытыми глазами. Если суждено умереть, то пусть ее последний взгляд останется на человеке, которого она любила.

Джеймс, сможешь ли ты простить, что я пренебрегла твоими предупреждениями?

— Почему бы тебе не убить ее? Ты же знаешь, что Ромэйн должна умереть, — сказал Монткриф и налил себе стаканчик виски. — Филомена, моя дорогая, она должна проститься с жизнью раньше, чем твой отец.

— Почему? — спросила Филомена.

Монткриф с усмешкой победителя взглянул на леди Смитфилд:

— Дорогая Ромэйн, моя дорогая, милая, невероятно глупая Ромэйн. — Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. — Тебе дьявольски, невероятно повезло, но счастье твое кончилось. На сей раз я своими глазами увижу твою смерть.

— Смерть? Я не понимаю. Почему ты хочешь, чтобы я умерла?

— Неужели ты верила моим объяснениям в любви? Ты прелесть, моя дорогая, но я больше никогда не буду под властью твоего проклятого деда. Я уеду во Францию. Так или иначе, но у тебя была возможность стать бесценной леди, именно поэтому я хотел, чтобы ты была моей женой. Моей покойной женой. Но всякий раз, когда мы ставили тебе ловушку, тебе удавалось выжить.

— Так это ты договорился с Даффи, что меня похитят и убьют? Так это ты столкнул нашу карету на обочину? — Ромэйн проглотила слезы. — Во время этой катастрофы погиб Тэчер!

— Я не собирался причинять ему вред.

— А пожар?

— В карете оставалось то, что могло стать вещественным доказательством и свидетельствовать против меня.

— Но почему ты желаешь моей смерти? Ты же знаешь, что согласно завещанию дедушки я могу получить весьма скромное наследство.

Брэдли усмехнулся и толкнул ее на диван:

— За исключением одного вклада.

— Сумма возврата не может быть очень большой. Дедушка вложил пятьдесят тысяч фунтов. Даже если помещение денег было высокодоходным…

— Деньги были вложены по схеме tontine, Ромэйн.

— Tontine? — переспросила Ромэйн.

Эллен уже возносила молитву.

— Твой дед, хитроумный лис, сделал все, чтобы ты никогда не смогла потратить деньги, которые были вложены на паях семью участниками соглашения. Каждый из его друзей внес определенную сумму с условием выплаты денег детям, но герцог подписывал бумаги последним, и до первой смерти одного из участников сделки никто не обратил внимания, что деньги герцог вложил на имя не своих детей, а внучки. Он прекрасно понимал, что дети его друзей уйдут из этого мира намного раньше тебя.

— А при такой системе вклада последний, оставшийся здравствовать, получает все деньги с процентами. Триста пятьдесят тысяч фунтов — это начальный капитал, который увеличился во много раз, — сказала Филомена.

— Все остальные участники сделки умерли? — спросила Ромэйн.

— За исключением одного. — Баумфри указал на потолок: — Лорд Харкорт — еще один оставшийся в живых из тех, кто подписал соглашение.

Джеймс рассмеялся, и Ромэйн посмотрела на него. Зачем он их дразнит?

— Трое подлецов, остро нуждающиеся в деньгах, особенно с тех пор как источник финансирования из Франции зачах, мечтают наложить лапу на деньги, вложенные герцогом.

— Франция? — прошипел Монткриф. — Какое отношение имеет Франция к добрым английским фунтам?