Считаные дни - [62]

Жара в определенной степени отразилась и на работе отделения в ту ночь, это касалось и групп пациентов, и объема работы: многих привозили в состоянии алкогольного опьянения, парочку спившихся персонажей подобрали в невменяемом состоянии в парке Софиенберг и доставили в приемный покой на скорой помощи. Пожилых людей с различными формами функциональных нарушений, которые были следствием обезвоживания или инфекций, приходилось госпитализировать. Два случая пчелиных укусов с аллергической реакцией и отеком языка и губ, которые требовали немедленных мер против анафилактического шока. Растерянная пожилая женщина не могла встать на ноги, вероятно, у нее была инфекция мочевыводящих путей, она рассказала, что много купалась в море.

Незадолго до полуночи, когда Юнас стоял в ординаторской и жадно пил воду — два стакана подряд, пришло сообщение от дежурного, который просил подойти посмотреть мальчика. Его звали Адриан. Юнас обратил на это внимание, у Эвы была подруга детства на последнем сроке беременности, она с приятелем всего неделю назад приходила к ним на ужин, выбор имени для будущего малыша стал за столом темой номер один, и как раз Адриан оказалось одним из нескольких имен, по поводу которых будущие родители вроде бы были согласны.

У доставленного в приемный покой малыша были рвота и понос. Его отец, тихий приветливый мужчина с южным диалектом, рассказал о двух-трех приступах рвоты и жидкого стула на протяжении последних двух суток. Во время консультации ребенок спокойно бодрствовал на коленях у отца, сжимая в руках пушистую мягкую игрушку. Юнас осмотрел ребенка прямо так, чуть отклонив назад на отцовских коленях, чтобы малыш чувствовал себя в безопасности. Мальчик смотрел на него огромными глазами цвета синих фиалок, прижимаясь щекой к игрушке. Юнас прослушал живот, потом осторожно прощупал его. «Тут болит?» — спросил он. Живот был мягкий, кишечник тоже казался спокойным, мальчик смотрел на Юнаса, не издавая ни звука. Юнас нажал на живот и быстро отдернул пальцы, глядя на ребенка. Его личико казалось безмятежным, и отец заметил: «Что-то мне не кажется, что у него животик болит».

Он также ответил отрицательно на вопрос Юнаса о том, не замечал ли он крови в моче или стуле. Подгузник мальчика оказался мокрым, да и воды он пил достаточно. У него была субфебрильная температура и с-реактивный белок в крови держался на уровне 17. Симптомы указывали на гастроэнтерит, скорее всего вирусный, и Юнас посоветовал отцу поить ребенка часто и понемногу, например каждые пять минут, желательно давать напитки, содержащие сахар, — такие как сок или лимонад. Еще Юнас добавил, чтобы родители снова приехали в приемный покой или обратились к врачу, если состояние ребенка ухудшится или не будет улучшения в течение суток или двух.

Перед уходом отец мальчика поблагодарил Юнаса. Мужчина не выглядел озабоченным, он протянул руку, прежде чем подняться и взять ребенка на руки. Малыш обвил ручками шею отца и, пока его несли к двери, бросил взгляд на Юнаса через отцовское плечо, мягкая игрушка свисала, зажатая в пухлой детской ручке, и только тогда стало понятно, что это была собака.

Когда он вернулся домой на следующее утро, Эва еще спала. Она открыла все окна в квартире и опустила жалюзи в спальне. Он проспал семь часов, тяжело и без сновидений, а когда проснулся, ее уже не было. Записка на кухонном столе сообщала, что Эва отправилась на острова с подругой. Миска с остатками геркулесовой каши осталась стоять на столе. Юнас позавтракал на балконе, потом взял книгу и плед и нашел тенистое местечко в парке. Прямо перед ним три девочки-подростка в бикини перебрасывались летающей тарелкой. В какой-то момент позвонила мать, обычный повседневный разговор, который длился чуть меньше четверти часа. Вечером, прежде чем ему снова отправиться на работу, они развели гриль на заднем дворе. Эва надела цветастое платье на тонких лямках, шея у нее покрылась загаром. Они ели отбивные и греческий салат. Эва рассказывала что-то о больнице, что произошло раньше на неделе, про операцию с неожиданным исходом, а потом он сказал: «Если в следующие выходные будет такая же жара, поедем на дачу».

Когда Юнас явился на работу незадолго до одиннадцати, настроение у него было приподнятым. Он почувствовал это, когда наклонился, чтобы пристегнуть велосипед к специальной стойке на заднем дворе дежурной службы, — один из тех редких и мощных приливов, которые можно считать счастьем — ощущение того, что все как надо. В ординаторской перед монитором компьютера склонилась дежурный врач, держа в руке бутерброд. Она была на несколько лет старше Юнаса. Когда он начал работать в дежурной медицинской службе полтора года назад, именно с ней он дежурил первые три ночи как стажер. Сейчас же она отвела глаза от экрана, и когда встретилась с ним взглядом, рука с бутербродом медленно опустилась. «Есть у тебя пара минут, Юнас?» — спросила она, отодвинулась от монитора, и колесико стула под ней неприятно скрипнуло.

Оказалось, что чуть раньше тем вечером мальчика обнаружили в кроватке умершим. Родители позвонили в скорую помощь, но когда врачи приехали, он уже похолодел и сделать ничего было нельзя. Вызвали одну из машин дежурной службы, чтобы заполнить свидетельство о смерти и бумаги для судебно-медицинской экспертизы. «Так положено делать в непонятных случаях», — пояснила дежурный врач. Между зубов у нее застряло маленькое зернышко. И именно на него Юнас смотрел, пока она говорила, — продолговатое светло-коричневое зернышко, застрявшее между немного отстоящих друг от друга верхних передних зубов.