Считаные дни - [16]

Он спускается той же дорогой, по которой приехал сюда несколько часов назад, теперь по направлению к центру. Вершины гор вокруг едва различимы через завесу тумана, но у Юнаса есть отчетливое ощущение, что пелена рассеивается, ему больше не кажется, что туман на него давит. Асфальт сухой. На повороте ему встречается женщина с немецкой овчаркой на поводке. Она сжимает в руке мобильный телефон и не отрывает взгляд от экрана, в то время как собака задирает заднюю лапу, оставляя лужу на гравийной дорожке.

Юнас идет дальше мимо спортивной площадки, минует школу и тюрьму, где пять-шесть заключенных играют в волейбол на траве, никто из них не обращает внимания на Юнаса, один из игроков посылает точную подачу прямо над сеткой. Потом он видит знак, который указывает направление к дому престарелых и фельдшерскому пункту, Юнас отметил эти места на карте, проследил через программу Google Earth, но теперь все предстает перед ним в реальности — низкое серое здание, у входа припарковано несколько автомобилей. Из дверей выходит какой-то подросток в мешковатой куртке, неловко переставляя костыли; женщина, очевидно его мать, идет за ним и приговаривает: «Ну вот, у тебя уже лучше получается». Она улыбается сыну, а потом переводит взгляд на Юнаса. «Вы заходите?» — спрашивает она и придерживает дверь.

В приемном покое многолюдно. Женщина, которой на вид около шестидесяти, стоит за стойкой регистрации и что-то быстро говорит по телефону за стеклянной перегородкой на стрекочущем согндалском диалекте.

— Да, — кивает она, — минимальный шанс есть, но тогда вам лучше перезвонить, давайте так договоримся?

Она поднимает палец и в этот момент замечает Юнаса, тот смотрит в сторону и притворяется, будто не слышал ее слов и того, как она пытается закончить разговор. Потом она кладет трубку и энергичным движением отодвигает стеклянное окошечко; и первое, о чем он успевает подумать, — что она из тех, кто умеет справляться со всем.

— Здравствуйте, — начинает Юнас, — я, наверное, не вовремя.

— Болезни всегда не вовремя, — отзывается она. — Особенно сегодня, когда и Элизабет не вышла. Но мы никому не отказываем. Дата рождения?

Она заносит пальцы над клавиатурой компьютера — у нее крепкие рабочие руки — и вопросительно поднимает глаза на Юнаса.

— Да нет, вы не поняли, — смущается он. — У меня здесь первый рабочий день сегодня. Или, может быть, завтра. Меня зовут Юнас Далстрём.

Он протягивает руку, но та повисает в воздухе: Юнасу не удается просунуть ладонь в маленькое окошечко. Женщина искренне смеется. Она поднимается со стула и отодвигает окошко в сторону еще на несколько сантиметров.

— Гида, — произносит она и протягивает руку.

Нет ничего удивительного в том, что рукопожатие у нее крепкое. Юнас повторяет свое имя.

— Какая приятная неожиданность! — восклицает Гида и снова смеется. — Врач нам сейчас просто очень нужен, чего нельзя сказать о новом пациенте.

— Это точно, — кивает Юнас.

Снова звонит телефон, но Гида и ухом не ведет. В дверях за ее спиной появляется бородатый доктор. Его деревянные сабо гулко стучат по полу, в руках у него какой-то документ, скорее всего направление или больничный лист.

— Посмотри-ка, Вальтер, — восклицает Гида, — у нас появился ангел-спаситель. Это наш новый сотрудник!

Бородатый мужчина на мгновение отрывает взгляд от бумаг. У него пышные, лежащие в беспорядке волосы, в улыбке чувствуется напряжение, и Юнасу приходит в голову, что сам он оплошал, заявившись вот так, без предупреждения.

— Нет, посмотрите-ка, — расплывается в улыбке врач, по выговору которого можно сделать вывод, что он — датчанин, и шагает к проему в стеклянной перегородке; Юнасу кажется нелепым просовывать ладонь в окошко для рукопожатия еще раз, но Вальтер восторженно трясет его руку.

— Добро пожаловать к нам, Юнас!

— Он утверждает, что может заступить прямо сейчас, — говорит Гида и подмигивает.

Вальтер оборачивается:

— Правда?

Телефон снова настойчиво звонит, Вальтер обращает на него внимание.

— Вы бы нам очень помогли, если бы смогли взять несколько срочных пациентов, — произносит он. — Только, разумеется, если это вас не затруднит.

Гида хватает телефонную трубку. Кто-то кашляет в приемном отделении.

— Не затруднит, — кивает Юнас.

Гида показывает ему, где гардероб, на его халат уже прикреплен бейдж с именем «Д-р Далстрём», но вот кабинет для него еще не готов, она поясняет, что это помещение пока используется для приготовления еды.

— Здесь планировали навести порядок после обеда, — поясняет Гида, — но сейчас никак не получится, вы можете пока разместиться в кабинете Элизабет.

Это именно она, Элизабет Ставрум, главный врач муниципалитета, приняла его на работу. Они дважды общались по телефону; судя по диалекту, она из Суннмёре. По разговору Элизабет показалась ему деловой.

— Ее мать сегодня рано утром сломала шейку бедра, — поясняет Гида, открывая дверь кабинета. — Элизабет пришлось отправиться с ней в больницу, но вообще она на работе всегда.

Кабинет Элизабет просторный и светлый. По стенам развешены детские рисунки, на письменном столе — фотография в рамке, на которой, как он успевает заметить, запечатлены четыре поколения людей, одетых в норвежские национальные костюмы.