Счет по-венециански - [71]
Тем не менее вопрос был пока закрыт, и Гвидо перешел к делу:
— Скажите, вы помните что-нибудь о разбившемся грузовике? Том, что слетел с трассы неподалеку от Тарвизио этой осенью?
— Помню. А что?
— Не припомните дату?
Вьянелло задумался буквально на минуту и ответил:
— Двадцать шестого сентября. За два дня до моего дня рождения. Никогда еще так рано снег не выпадал!
Брунетти слишком хорошо знал Вьянелло, чтобы спрашивать, уверен ли он в дате. Он дал сержанту возможность вернуться к своей газете, а сам отправился к себе в кабинет, взглянуть на распечатку. Итак, двадцать шестого сентября в девять утра звонили из конторы Тревизана в Белград. Разговор длился три минуты. На следующий день по этому же номеру позвонили снова, правда, на сей раз из телефонной будки неподалеку от конторы. Разговор длился целых двенадцать минут.
Грузовик разбился, партия товара пропала. Естественно, получатель решает уточнить, не его ли это товар оказался погребенным под снегом, и звонит по этому поводу грузоотправителю. Брунетти невольно вздрогнул оттого, что кто-то может считать этих женщин партией товара, а их внезапную гибель приравнивать к потере груза.
Он нашел дату смерти Тревизана. На следующий день после его смерти из его офиса звонили дважды. Оба раза в Белград. И если сентябрьские звонки были связаны с утратой товара, то не означали ли два последних звонка, что бизнес Тревизана перешел в новые руки?
Глава 25
Чтобы утолить нахлынувшую тревогу, Брунетти решил покопаться в бумагах, скопившихся на его столе за последние два дня, и обнаружил протокол допроса синьоры Лотто. Она показала, что в ночь убийства Лотто находилась в госпитале у постели умирающей от рака матери. Обе палатные медсестры подтвердили, что она пробыла там всю ночь. Поскольку допрос проводил Вьянелло, он, как человек, отлично знающий свое дело, догадался спросить также и о днях смерти Тревизана и Фаверо. Первую ночь, как оказалось, синьора Лотто также провела в госпитале, вторую — дома. И в том и в другом случае с ней рядом была сестра из Турина, так что она быстро перестала занимать мысли комиссара.
Он вдруг подумал о Кьяре: интересно, продолжает ли она свои безрассудные попытки выудить информацию из Франчески, при мысли об этом испытал чувство, похожее на отвращение. Это ж надо, позволить себе такую роскошь, как праведный гнев по отношению к мужчинам, пользующимся услугами малолетних проституток, и в то же время без зазрения совести превращать собственного ребенка в шпиона! Он лишь теперь почувствовал, как это мерзко.
Зазвонил городской телефон. Он снял трубку, назвал свое имя. Это была Паола. Никогда еще голос его жены не звучал так пронзительно. Откуда-то сбоку, наверное из другой комнаты, доносились громкие завывающие рыданья.
— Что случилось, Паола?
— Гвидо, беги домой! Скорее! Это Кьяра! — Паоле приходилось просто орать в трубку, чтобы перекрыть звук плача.
— Что случилось? Что с ней?
— Не знаю, Гвидо! Она была в гостиной, а потом вдруг как разрыдалась. Сейчас в своей комнате, закрылась на ключ. — Он почувствовал, как Паолу, а заодно и его самого захлестывает паника.
— Как она? Она не поранилась? Не наделала глупостей?
— Я не знаю! Ты же слышишь, что с ней творится: самая настоящая истерика. Прошу тебя, беги домой! Скорее!
— Уже лечу, — сказал он и бросил трубку.
Он схватил плащ в охапку и ринулся вниз по лестнице, пытаясь на ходу прикинуть, какой путь короче. У причала напротив квестуры не было ни одного полицейского катера; он свернул влево и побежал; полы плаща трепыхались на ветру будто крылья. Он свернул за угол и ринулся вверх по узенькой сапе, судорожно пытаясь сообразить, пробежать ли по мосту Риальто или быстрее будет воспользоваться гондолой. Перед ним шли по тротуару, держась за руки, трое мальчишек.
— Осторожно! — гаркнул он, поравнявшись с ними, да так грозно, что ребятня бросилась врассыпную, а Гвидо пулей пронесся мимо.
Пока он добежал до площади Санта-Мария-Формоза, запыхался так, что вынужден был перейти на быстрый шаркающий шаг. У самого моста Риальто Брунетти оказался в центре бурного людского потока и в какой-то момент, сам не понимая, что делает, грубо толкнул какую-то туристку, раздраженно пнув локтем в ее огромный рюкзак. Ему вслед послышалась гневная немецкая речь, но он даже не обернулся.
Он вынырнул из тоннеля прямо на кампо Сан-Бартоломео, потом свернул налево, чтобы срезать угол и поскорее найти гондолу: он все-таки решил обойти мост стороной, уж очень много там было народу во второй половине дня. К счастью, на остановке как раз стояла на привязи гондола. На корме ждали отправления две пожилые дамы. Брунетти пробежал по деревянному причалу и буквально впрыгнул в гондолу.
— Вперед! — крикнул он гондольеру, который стоял на корме, лениво опираясь на весло. — Я полицейский. Мне нужно на другую сторону.
Тот гондольер, что стоял на носу, с самым безразличным видом, так, будто делает это каждый божий день, оттолкнулся веслом от перил, установленных по обе стороны ведущих к лодке ступенек, и гондола скользнула кормой вперед и оказалась в Большом канале. Парень в задней части лодки перенес вес на другую ногу и оперся на весло; гондола развернулась и стала пересекать канал. Пожилые туристки схватились в испуге друг за друга, хотя явно не были знакомы между собой, и плюхнулись на низенькую скамеечку в задней части лодки.
Библиотеку Мерула потрясает тревожное известие: американский ученый Никерсон вырезал и унес несколько десятков страниц из редчайших фолиантов XVI века. Детектив Брунетти выясняет, что помимо Никерсона в читальном зале находился лишь священник Альдо Франчини. Этот завсегдатай библиотеки, человек, который буквально жил книгами, – единственный, кто может пролить свет на эту темную историю. Брунетти решает поговорить с Франчини. Но священника находят мертвым. А в американском университете утверждают, что никакого доктора Никерсона не существует…
Поклонники обожали приму Флавию Петрелли, восхищались ее божественным голосом. Но больше всех Флавию любил некто, ставший ее ночным кошмаром. После каждого концерта тайный обожатель заваливал гримерку примы букетами желтых роз. Он крал ее перчатки и другие дамские мелочи… Фанатская навязчивость переросла в манию. Нападение на молодую певицу Франческу, близкую приме, стало первым предупреждением об опасности. Детектив Гвидо Брунетти, старый знакомый примы, решает ей помочь. Он уверен, что легко вычислит обезумевшего поклонника…
В Венеции совершается акт вандализма, причем виновница, и не подумавшая скрыться с места преступления, оказывается не кем иным, как женой комиссара Брунетти. Необъяснимый поступок Паолы вносит разлад в семью комиссара, между тем на работе его донимает шеф, требуя немедленного раскрытия дерзкого ограбления и связанной с ним подозрительной смерти. Это столкновение профессиональной и личной жизни ставит под угрозу карьеру Брунетти, а секреты Паолы, которых она, рискуя всем, не желает открывать, приводят его на край пропасти…
Знаменитый немецкий оперный дирижер выпивает в антракте спектакля напиток с подмешанным туда ядом. Расследовать преступление поручают комиссару Гвидо Брунетти. Пока Брунетти подбирает ключи к разгадке тайны, перед читателем разворачивается картина порока и возмездия, заставляющая его выбирать между тем, что принято считать справедливым, и тем, что действительно справедливо, и задаваться вопросом — что может предпринять закон и что он должен предпринять?
На фабричном пустыре в Местре, в промышленном пригороде Венеции, полицейский находит обезображенный труп мужчины в нарочито броском женском наряде. Очевидно, что это убийство, и кажется очевидным, что убитый — проститутка-трансвестит. Но, расследуя это преступление, уже знакомый читателю комиссар венецианской полиции Гвидо Брунетти понимает, что все далеко не так, как представляется на первый взгляд. Фоном для напряженного сюжета служит с нежностью выписанная Венеция во всех подробностях своей экзотической и такой в сущности уютной жизни.
Два головореза проникают в богатую венецианскую квартиру Бретт Линч, американской специалистки по китайским древностям, и зверски избивают хозяйку. Если бы не случайное вмешательство подруги, Бретт вряд ли осталась бы жива. Начальство комиссара Брунетти склоняется к версии неудавшегося ограбления, однако сыщик ее отвергает: он обращает внимание на то, что нападавшие почему-то требовали от своей жертвы, чтобы она отменила назначенную на ближайшие дни встречу с директором музея Дворца дожей, Dottore Семенцато.
В Ричмонде, штат Виргиния, жестоко убит Эфраим Бонд — директор музея Эдгара По. Все улики указывают: это преступление — дело рук маньяка.Детектив Фелисия Стоун, которой поручено дело, не может избавиться от подозрения, что смерть Эфраима как-то связана с творчеством великого американского «черного романтика» По.Но вдохновлялся ли убийца произведениями поэта? Или, напротив, выражал своим ужасным деянием ненависть к нему?Как ни странно, ответы на эти вопросы приходят из далекой Норвегии, где совершено похожее убийство молодой женщины — специалиста по творчеству По.Норвежская и американская полиция вынуждены объединить усилия в поисках убийцы…
Они — сотрудники скандально знаменитого Голливудского участка Лос-Анджелеса.Их «клиентура» — преступные группировки и молодежные банды, наркодилеры и наемные убийцы.Они раскрывают самые сложные и жестокие преступления.Но на сей раз простое на первый взгляд дело об ограблении ювелирного магазина принимает совершенно неожиданный оборот.Заказчик убит.Грабитель — тоже.Бриллианты исчезли.К расследованию вынужден подключиться самый опытный детектив Голливудского участка — сержант по прозвищу Пророк…
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
Маньяк по прозвищу Мясник не просто убивает женщин — он сдирает с них кожу и оставляет рядом с обезображенными телами.Возможно, убийца — врач?Или, напротив, — бывший пациент пластических хирургов?Детектив Джон Спайсер, который отрабатывает сразу обе версии, измучен звонками «свидетелей», полагающих, что они видели Мясника. Поначалу он просто отмахивается от молодой женщины, утверждающей, что она слышала, как маньяк убивал очередную жертву в номере отеля.Но очень скоро Спайсер понимает — в этом сбивчивом рассказе на самом деле содержится важная информация.
Менты... Обыкновенные сотрудники уголовного розыска, которые благодаря одноименному сериалу стали весьма популярны в народе. Впервые в российском кинематографе появились герои, а точнее реальные люди, с недостатками и достоинствами, выполняющие свою работу, может быть, не всегда в соответствии с канонами уголовно-процессуального кодекса, но честные по велению сердца.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.