Счастливый перелом - [6]

Со мной мистер Барнел говорил только о мальчиках, живо интересуясь всем, что я могла о них рассказать, и это было нормально, хотя для меня и непривычно — супруги Хенли особо внучкой не интересовались, едва ли не единственным, обращённым ко мне вопросом о ней было: «Хорошо ли она себя вела?» Остальное их мало интересовало. Но мистеру Барнелу на самом деле было интересно знать всё не только о родном сыне, но и о племянниках.

Впервые он заговорил со мной о чём-то, не относящемся напрямую к мальчикам, когда, накануне Сочельника, уложив детей спать, я сидела в гостиной, упаковывая подарки. Мистер Барнел покинул свой кабинет и уселся рядом, помогая мне. Тогда-то он и рассказал мне, что свою кузину Кейт, мать мальчиков, он в последний раз видел более двадцати лет назад, на одном из семейных праздников, после этого её мать вдрызг разругалась со своим братом, его отцом, и уехала, увезя дочь и порвав все отношения с семьёй. Мистер Барнел даже не знал, что Кейт перебралась в Англию, выйдя замуж за англичанина, он вообще о ней практически никогда не вспоминал, пока недавно его не поставили в известность о том, что он стал опекуном трёх осиротевших племянников. А когда я поинтересовалась, нет ли у мальчиков других родственников, он ответил, что есть, и много, и некоторые даже проявили желание забрать сирот к себе, но опекуном в завещании Кейт был назначен именно он, а это значит, мальчики будут жить у него, без вариантов.

Я с уважением посмотрела на мистера Барнела, он открылся для меня с новой стороны. Прежде я считала, что у него просто выбора не было, точнее, был один — мальчики живут у него или отправляются в приют. Оказалось, что он не стал перекладывать ответственность на чужие плечи, а принял совершенно незнакомых ему племянников под своё крыло без раздумий и сомнений.

А мистер Барнел стал задавать вопросы уже мне, интересуясь моей прежней работой, семьёй и учёбой, я даже не заметила, как всё ему выложила, как на духу — и про Вики, и про родителей, и даже про два своих неудачных романа во время учёбы в колледже. Даже не знаю, почему разоткровенничалась, но мне нравилась сама возможность поговорить с кем-то, старше восьми лет. Мы засиделись до двух часов ночи, но всё же упаковали все подарки.

Следующей ночью мы вновь встретились «под ёлочкой» — я переносила под неё подарки, спрятанные в кладовой, и наполняла лакомствами и мелкими игрушками четыре чулка, висящих над камином, а мистер Барнел ел печенье с молоком, оставленное детьми для Санты. Наутро меня разбудил Мэтью, прыгающий по моей кровати — хорошо, что хотя бы не по мне, как это делала Вики, поскольку был раза в два крупнее неё. Ники с близнецами стояли в дверях, причём близнецы были немного напуганы происходящей суматохой. Пока я спускалась с ними вниз, Мэтью умчался будить отца, мы встретились в гостиной и стали дарить друг другу подарки. К своему удивлению я тоже получила подарки — вязаную шапку от Мэтью и варежки от Ники. Мальчики признались, что выбрали их, когда мы с ними покупали подарки близнецам, показали Алеку, а он их купил, пока я не видела — в общем, настоящий мужской заговор, в котором принимал участие даже мистер Барнел, финансово.

Но больше всего меня удивил подарок от самого мистера Барнела — изящные часики на цепочке. Я попыталась отказаться от такого дорогого подарка, но мистер Барнел заявил, что все его сотрудники получают подарки на Рождество, а так как я, хоть и временный сотрудник, но зато успевший проявить себя с самой лучшей стороны, заслуживаю намного большего. И вообще, босс всегда прав, так что я просто обязана без возражений принять эти часики. Я не могла не подчиниться прямому приказу босса, высказанному с комично нахмуренными бровями, поэтому поблагодарила и надела часики на шею.

Рождество прошло чудесно. Мистер Барнел весь день не уходил в свой кабинет, был с нами, когда мальчики опробовали свои новые игрушки и даже пытались кататься на новеньких скейтбордах по комнате. Потом у нас был чудесный праздничный обед, приготовленный миссис Энок, которую тоже пригласили к столу. Мистер Барнел даже вышел с нами во двор и, опираясь на костыли, наблюдал, как мы с Мэтью и Ники играем в снежки, а близнецы копаются в снегу новенькими пластмассовыми лопаточками. Потом мы все вместе смотрели фильм «Один дома», под который близнецы заснули прямо на ковре среди игрушек.

В общем, день прошёл замечательно. Позже мистер Барнел сказал мне, что обычно они с Мэтью проводят Рождество в Чикаго, у его родителей, где собирается вся их большая дружная семья. Но в этот раз он решил никуда не ездить и никого не приглашать — новые люди, а тем более — поездка в другой город и ночёвка в незнакомом месте, могли стать слишком большим стрессом для детей, которые только-только стали привыкать к новому дому.

Я понимала, что он прав. За эти дни я заметила в поведении малышей небольшие положительные изменения. Совсем небольшие — чуть менее настороженно смотрели, чуть реже сосали большой палец, но ведь и времени прошло совсем немного. К сожалению, мальчики продолжали молчать. Но я была уверена, что они обязательно заговорят, как только почувствуют себя в полной безопасности.