Счастливый исход - [44]

— И вы никогда не отмечали Рождество, не устраивали спектаклей?

— У нас это было не принято. А ты знаешь, чего не имел никогда, о том и не вспоминаешь.

— Может быть, но от этого человек становится очень замкнутым. А ты ведь замкнут, правда?

— Неужели? — Стивен был искренне удивлен, и его взгляд задумчиво скользнул по неправильным чертам ее лица. Аманда стояла, облокотясь на стену и уперев подбородок в ладони, и весь ее облик волновал его.

— Да, — ответила Аманда, — мне кажется, ты стараешься избегать привязанностей. Ты очень заботишься о том, чтобы никто не вторгался в твою жизнь, и очень колок, но от этого ты многое теряешь.

— Наши представления о том, кто что теряет в жизни, могут быть совершенно различными, — ответил Стивен со знакомыми нотками неодобрения в голосе. — Ты ведь привыкла к тому, что дают тебе все эти Чарльзы Брэдли.

— Я не это имею в виду. Имея деньги, очень легко купить себе удовольствия и хорошие условия жизни.

— Но тебе ведь это нравится?

— Конечно. А кому это может не нравиться? Но я имела в виду совсем другое. Рождество в своем собственном доме, крекеры, орехи, угощение, которое готовишь своими руками, даже мыть посуду, когда все будет съедено, и все это — основа жизни.

— Основа жизни — так я всегда думал. И именно это я и хотел найти здесь. Мельница… — Он говорил озадаченным тоном, и в его голосе чувствовалось неподдельное волнение.

— Мельница, — сказала она мягко, — это твое убежище, твой компромисс с жизнью. И как это только тебе пришло в голову — сдать половину дома?

— Мне нужны были деньги, — резко ответил Стивен, отворачиваясь от нее. — Я думал, что на эти деньги смогу сделать ремонт дома, да и к тому же он слишком велик для меня.

— Из этого дома можно было сделать игрушку, если бы не нужно было делить его на две половины, — повторила Аманда свои слова, сказанные ранее.

— Да, ты права… и если я когда-нибудь найду себе жену, я, может быть, и сделаю из двух половин один большой дом.

— Ты женишься на Мариголд? — Сама мысль о том, что он может жениться, была ей невыносима.

— Мариголд не любит меня.

— Но она думает, что любит.

— Ты это мне уже говорила. Нет, Мариголд просто нужен мужчина. Она относится к тому типу женщин, для которых мужчина — необходимый, неотъемлемый компонент жизни, без которого не будет равновесия. И Мариголд будет хорошей женой, поскольку она очень нетребовательна.

— Тогда чего же ты ждешь? Она не требовательна, и у нее полно денег, чтобы оплатить все расходы по ремонту дома, — беспечным тоном сказала Аманда, хотя в душе совсем не ощущала этой беспечности.

— Да, у нее и вправду много денег, — ответил Стивен с таким выражением, как будто только сейчас понял это, и Аманда подумала: «О, черт! Похоже, я сама подсказала ему эту мысль, если он сам раньше об этом не додумался».

— Ну, если все, что нужно прекрасной миссис Лич, — это мужчина… — начала она, но не закончила свою мысль.

— А тебе он не нужен?

— Разумеется, нет!

Стивен протянул руку через стену и дотронулся до ее щеки, и ее волосы, распущенные сегодня по плечам, коснулись его запястья.

— Всем женщинам нужен мужчина, глупышка, и не надо обманывать себя, — сказал он, но она мотнула головой, чтобы не касаться его руки.

— Мужчины так любят все обобщать, — сказала она. — Чарльз только этим и занимается — очаровательные маленькие женщины, восхитительные леди, беспомощные маленькие дурочки без твердой мужской руки.

— Я всегда подозревал, что он круглый идиот, — ответил Стивен, и Аманда неожиданно расхохоталась.

— Вы все бываете иногда круглыми идиотами, дорогой Стив, — сказала она, и он улыбнулся.

— Ну, кто теперь занялся обобщением? Да, тот человек, который наберется храбрости и возьмет тебя в жены, от скуки не умрет.

— Наберется храбрости? Я что, такая строптивая?

— Да, когда ты выходишь из себя, ты бываешь ужасно строптивой. Но, поверь мне, Аманда, укрощение строптивой имеет определенную прелесть для мужчины — вспомни бессмертного Шекспира.

— Ты, — взорвалась она, — самый самодовольный, самый возмутительный, самый непоследовательный…

— Какие будут еще определения? — мягко осведомился Стивен, но глаза его сверкнули. — Ты, как я могу судить, не всегда понимаешь шутки.

— Возможно, — ответила Аманда, чувствуя себя круглой дурой. — Понимаешь, я иногда не могу понять тебя. Ты так быстро меняешься — то ты колюч, а потом вдруг…

— И что же вдруг? — спросил он, но вместо ответа она сказала:

— Стив, останься со мной на Рождество, ну пожалуйста.

Он подумал, что, опершись на разделяющую их стену и распустив свои рыжие волосы по плечам, она похожа на маленькую девочку, выпрашивающую угощение ангельским голосом.

— Мы с тобой устроим ужин с индейкой, ветчиной, пудингом и пирогами, хорошо?

— Конечно.

— И приготовим все сами и вместе помоем посуду. Я надеюсь, что ты поможешь мне помыть посуду — это будет по справедливости. Ты согласен, Стив?

— Думаю, что да. Да и, кроме того, поздно уже договариваться с кем-нибудь. Ведь до Рождества осталось всего четыре дня.

Всего четыре дня, думала Аманда, украшая дом, покупая то, что не успела купить, моя голову и ощущая себя, словно в счастливом сне, поскольку Стивен обещал, или, по крайней мере, дал ей понять, что он останется встречать Рождество с ней. Нужно зажечь огонь в новом камине, подумала Аманда, вспомнив мрачные предсказания мистера Баджена о том, что он будет дымить, и убедиться, что на Рождество все будет в порядке. Тщательно укладывая бумагу и дрова в камин, Аманда думала, что бы ей купить Стивену на Рождество. Может быть, лучше вообще ничего не покупать, подумала она, осторожно зажигая спички, поскольку он может расстроиться, если сам ей ничего не купит.