Счастливый брак - [47]

— Кто вообще просит вас звонить? Зачем вы врете, что позвоните? Может, я вообще не хочу, чтобы вы звонили!

— Может, именно поэтому мы и не звоним, — сказал Фил, очнувшись от временной потери дара речи и умело обернув против Маргарет ее собственные слова.

— Именно поэтому ты мне не позвонил? — возмутилась она.

За этим резким переходом от нападок на мужчин в целом лично к Филу последовала длинная пауза. Фил посмотрел на Сэма, но, не дождавшись подмоги, слабо проблеял:

— Я? Когда?

— Да каждый раз, как мы встречаемся с тобой после окончания университета! На первой встрече выпускников, у Мэри Уэллс в Бруклине, на пляже в Ист-Хэмптоне! «Я тебе позвоню», — продекламировала Маргарет, передразнивая многозначительную интонацию Фила: генерал Макартур обещает вернуться с победой. — Каждый раз. Я никогда тебя не просила. Никогда не предлагала позвонить или встретиться. Ты по собственной инициативе говорил, что позвонишь, и потом не звонил. Ну что, молодой человек, как вы можете объяснить свое поведение?

Вместо того чтобы чувствовать солидарность со своим полом, Энрике ликовал, наблюдая такой поворот событий. Он прекрасно понимал, почему мужчины иногда неискренне обещают позвонить женщине. Он и сам собирался пробормотать что-нибудь вроде того, что надеется снова увидеть Пэм. Не сказать ничего означало наткнуться на обиженный или разочарованный взгляд, а в мужчине, особенно в еврейском сыне, такой взгляд будил длинную череду неприятных воспоминаний. Это не было лицемерием. Произнося эти слова, он бы сам искренне в них верил. В эту минуту. Потом, освободившись от всегда столь убедительных женских чар, он бы решил, что не станет звонить. Но такое поведение было типичным для унылой Пэм и застенчивого, скованного Энрике. Фил же, с его аккуратной бородкой и басом оратора, был в достаточной степени хищником, чтобы преследовать женщину, которой он не увлечен, — а Маргарет со всех точек зрения была первоклассной добычей. И несмотря на все это, Фил не позвонил? Энрике пребывал в недоумении. На маленькой кухне Маргарет они толкались бедрами и, заигрывая друг с другом, тянули в разные стороны штопор. В тот момент Энрике готов был дать голову на отсечение, что Фил набрал номер Маргарет как минимум один раз.

Видя смущение Фила, Сэм захихикал. Маргарет тут же повернулась к нему:

— А как насчет тебя? Ты тоже говорил, что позвонишь, всякий раз, как со мной пересекался — на вечеринках у Минди, у Джоэла — говорил, а потом не звонил. Что случилось? Телефонный оператор заблокировал твой номер?

— Я… э-э… я… ну… я… — забормотал Сэм, но потом, когда все остальные расхохотались, нашел в себе силы ухмыльнуться. Преувеличенно серьезным тоном он добавил: — Я тебе позвоню, и мы это обсудим.

Раздался еще один взрыв смеха. Маргарет сияла, словно в этом с самого начала состоял ее план: оживить веселье, когда все уже начали выдыхаться.

— Нет-нет! — запротестовала она и, перекинув правую ногу через подлокотник кресла, приняла в точности такую же позу, как в гостях у Энрике. — Не звони! Что-то не так с нынешними мужчинами и женщинами! Они не пишут писем. Нужно вернуться к тому, как это было во времена Джейн Остен.

— Но письма будут задерживаться, теряться, начнется ужасная неразбериха, — возразила Лили.

— Что ж, это лучше, чем не дождаться телефонного звонка! — не согласилась Маргарет. — Может, это относится только к выпускникам Корнелла? — предположила она и, взглянув через стол на Энрике, обратилась к нему: — Может, проблема в этом?

Пыталась ли она таким образом предупредить его, чтобы он не давал напрасных обещаний звонить Пэм, если в действительности не намерен этого делать? Но разве она не сделала ситуацию еще более неловкой, высказав свою просьбу во всеуслышание? Энрике покосился на Пэм и обнаружил, что она уже не хмурится, а сияет от удовольствия: Маргарет удалось смутить молодых львов. Поблескивающие черные глазки Пэм выжидающе смотрели на Энрике.

Фил озвучил то, что чувствовал Энрике:

— Ну вот, теперь ты окончательно запудрила нам мозги. Что прикажешь делать? Звонить? Писать? Говорить, что мы не будем звонить? Говорить, что мы не позвоним, а напишем?

Вместо того чтобы сразу ответить, Маргарет, выгнувшись грациозно и соблазнительно, как кошка, потянулась за лежащими на столе сигаретами. Зажав в губах «Кэмел лайтс», она ждала, пока Фил зажжет для нее спичку, — к ужасу Энрике, эти двое напомнили ему богемных любовников из фильмов 30-х годов. Выпустив первый клуб дыма, Маргарет ответила:

— Вы должны сказать, что вы не будете звонить, — она сделала паузу для усиления драматического эффекта, — а потом все-таки позвонить!

Что Энрике и проделал, покидая поле боя раньше остальных мужчин. Он сказал Пэм: «Приятно было познакомиться» — и не стал ничего обещать. Затем подошел к хозяйке, которая оказалась столь щедрой и столь жестокой, что сочла его достаточно привлекательным для своей подруги, но недостаточно — для самой себя. Она стояла у двери, протягивая Энрике его тяжеленное армейское пальто, не переставая при этом язвительно перешучиваться с красавчиком Филом, который ходил за ней, как собака на поводке. Энрике не последовал совету своего друга Сэла поцеловать Маргарет в губы. Он протянул руку. Она пожала ее со слегка удивленным видом, словно не привыкла к такому ритуалу.