Счастливые дни во Флоренции - [23]

Дарио кивнул Логану, но было видно, что он весь поглощен Лючией.

– Итак, ты думаешь, что нашла еще одну фреску Бурано?

Она широко улыбнулась:

– Полагаю, это возможно. С твоего позволения, я сделаю несколько снимков, чтобы позже сравнить две работы.

Дарио согласно кивнул:

– Твой шедевр в Тоскане? Неужели Бурано и там работал? Если твое предположение верное, это будет удивительная находка.

Значит, он большой любитель искусства, и восторг в его глазах связан не с Лючией, а с предстоящим открытием? Откуда он только взялся?

Последние двенадцать лет Лючии не было рядом, ему пришлось смириться с тем, что она хочет прервать отношения и создать свой мир подальше от него. Ни одна женщина не вызывала в нем ничего похожего на чувство, которое он испытывал к Лючии. И возможно ли такое? Ведь она была матерью его ребенка, несмотря на то что он многое хотел забыть, она всегда будет занимать место в его сердце. Однако он и сам не предполагал, насколько это место велико.

– Прошу меня простить, – услышал он голос Дарио, – мне нужно идти. Неотложные дела. Вы можете оставаться здесь, сколько потребуется.

Лючия поблагодарила хозяина, и тот поспешил вниз к ожидавшему его катеру.

Она положила руки на деревянную дверь часовни и повернулась к Логану:

– Готов?

Она толкнула дверь, и та открылась с жалобным скрипом. Дополнительного освещения внутри не было. Свет проникал внутрь лишь сквозь окна над алтарем. Когда через несколько минут глаза привыкли к полумраку, Логан увидел фреску. Она была огромная и занимала всю стену. Словно завороженный, он подошел ближе.

За годы учебы и работы он видел много фресок, но ни одна не была похожа на эту. Та, что была сейчас перед его глазами, была уникальна и по значению сравнима, например, с первым экземпляром Библии.

Лючия коснулась его плеча:

– Я никогда не видела ничего подобного и, думаю, уже не увижу. Немного отличается от «Мадонны с младенцем», верно?

Логан поворачивал голову то влево, то вправо, стараясь разглядеть как можно больше. Адам и Ева, Ной, Моисей, Иаков и его сыновья. Невероятным было то, что все они были обнаженными.

– Это же…

– Да, я знаю, – рассмеялась Лючия. – Вот почему Совет поддался требованиям семьи. Католическая церковь была бы возмущена подобным изображением.

Логан прошелся вдоль стены, с его лица при этом не сходила улыбка.

– Допустим, Адам и Ева могут быть голыми, но остальные… Удивительно. Я имею в виду, насколько точно сохранены детали, если не обращать внимания на наготу. У Евы в руках яблоко, Моисей ведет израильтян через воды Красного моря, Ной и ковчег, Иаков с двенадцатью сыновьями. – Он рассмеялся. – Даже Иосиф не надел свой разноцветный плащ, а держит его в руке. Во времена Возрождения было распространено изображение обнаженного тела, но, как правило, они все же были чем-то прикрыты. Эти же абсолютно голые.

Логан сделал несколько шагов назад.

– Но ведь есть еще что-то, верно? Не могу понять что. – Он задумался, переводя взгляд с одного лица на другое.

– Подожди, Логан, и ты поймешь.

Она над ним смеется. Он помолчал еще несколько минут и наконец… Да, вот оно.

– Их лики, так? – спросил он, поворачиваясь к ней. Он еще раз внимательно вгляделся в лица Адама, Моисея и Ноя. – У них одинаковые лица.

– Угадал. У семьи нет официальных записей о том, кто создал эту фреску. Авторство Бурано официально не подтверждено, но так считают в семье. Мы не делали сравнения и не можем точно сказать, одни ли и те же у них лица. Мы предполагаем, что таков был заказ Брунелли, он потребовал, чтобы художник написал его лицо.

– Хочешь сказать, что все эти годы мы ничего не знали об этих жадных до известности людях? Вот это да!

Логан подошел ближе к изображению Иосифа, который держал в руках плащ.

– Поверить не могу, что даже Иосиф изображен без плаща.

Люсия склонилась ближе. Он заметил блеск в ее глазах – и сейчас фреска не смогла оставить ее равнодушной.

– Да, но посмотри на складки на плаще. Ничего не видишь?

– Конечно, – после паузы кивнул Логан. – Они точно такие же, как на одеянии Мадонны в часовне в Тоскане. Как ты заметила?

В часовне было тихо; полумрак, словно невидимое покрывало, окутывал все помещение и двух пришедших сюда людей, мужчину и женщину.

Их лица были совсем близко, взгляды на мгновение встретились, и он увидел в них ту же страсть, что была в них двенадцать лет назад.

Логан изо всех сил старался держать себя в руках, но воспоминания об их совместной жизни нахлынули на него с сокрушительной силой. Зрачки ее глаз расширились, чернота поглотила золотисто-коричневый. Он был почти уверен, что с ним сейчас происходит то же самое.

Логан не смог сдержаться. Протянув руки, он взял ее лицо в ладони и потянулся к губам. Все мысли мгновенно вылетели из головы, словно его мозг внезапно отказался работать.

Он был там, в прошлом, вернулся на двенадцать лет назад. Все было именно так, как раньше.

Никто не целовал ее так за все двенадцать лет.

Никто не делал это так правильно.

Никто не делал это так восхитительно.

Она не понимала, что с ней происходит, и не могла думать о том, верно ли поступает. Инстинкты взяли верх над разумом. Пальцы ее погрузились в его волнистые волосы, она вдыхала его запах и жадно смаковала вкус.