Счастливая Женька. Начало - [96]
У Жени и Гарика тем временем отношения развивались. И весьма активно. Хотя это было непросто. Многие их родственники, близкие и просто знакомые стремились этому воспрепятствовать. Можно даже сказать, что все, не считая, пожалуй, Шурочки. Лишь она сказала Жене, что принимать решение, в конечном итоге, придется только ей. И что это её жизнь, а значит и её ответственность. И надо доверять своим чувствам, а не тому, что говорят остальные. Хотя, конечно, может оказаться и так, что они будут правы. Но так считала Шура и больше никто. Володя, например, полагал, что это большая глупость. Так и заявил, причем, резко, без обиняков. И добавил, что больным людям надо думать, в первую очередь, о выздоровлении. Разговор тогда вышел неприятный, с тяжелым послевкусием и мутным осадком. Женька пообещала себе больше не звонить. Здорово обиделась.
Все остальные тоже,хоть и по разным причинам, но сходились во мнении, что это полное безумие. Например, сын, когда приходил Гарик, молча, и демонстративно уходил. Гарик это остро переживал. И переносил тяжелее, чем Женя. Так как хорошо помнил себя в этом возрасте. И своё презрение к матери и её «друзьям». При этом он чувствовал себя ещё более отвратительно, так как материнские приятели хотя бы не распивали с ней, как они с Женькой. Он понимал, какое отвращение вызывает у Димки. И заранее был с этим отношением согласен. Чтобы о нем парень не думал, сам о себе Гарик был ещё более худшего мнения. Но что он мог сделать? Для себя, или для этой женщины, которая стала ему так близка? Для них всех? «Для начала бросить пить!» – тут же услужливо отвечало ему собственное подсознание. Как раз этого, при всем желании, Гарик не в состоянии былвыполнить. И хорошо это понимал. В отличие от Жени, которая так и продолжала считать, что все под контролем. На это влияло ещё и то, что в количественном отношении перевес в алкогольном забеге был явно на стороне Гарика. Удерживающим инструментом для неё, конечно же, являлась работа.Хотя и этот фактор с каждым годом все больше терял силу. Но Женя верила в то, что является хозяйкой положения. И что делает то, что считает нужным. Что всегда сможет остановиться… Если на самом деле захочет… Она продолжала так считать даже тогда, когда потеряла две работы. Одну за другой. Сначала, как это часто бывало, попросту не могла выйти утром из дома. И на следующий день тоже. Больничный на этот раз сделать, почему-то не удалось. На редкость душевные люди в администрации медицинского учреждения, очень вежливо предложили ей написать заявление по собственному желанию. Ровно через неделю, в одностороннем порядке Женя уволилась и из психоневрологического диспансера. То есть просто не вышла на работу и дело с концом. Сначала из-за того, что опять же, по известной причине, не могла. Потом из-за того, что не хотела.И, в конце концов, необходимость в её присутствии, отпала сама собой. У Туси, по протекции которой, она туда устроилась, долго и нудно требовали информацию о пропавшем враче. Туся догадывалась, что случилось с её протеже, но Женьку не выдала.Чего-то наплела про срочный отъезд икакие-то похороны. Или, наоборот, про Женькин тяжелый диагноз, о котором не говорят вслух. Что, собственно говоря, вовсе не было преувеличением или неправдой. В общем, верная Туська кое-как это дело замяла. Тем более, ей, что называется, не привыкать. Но всякое общение с Женей прекратила. Скорее всего, Женя этого даже не заметила. Она была влюбленаи не скрывала этого.Женька вошла в новые отношения доверчиво, честно и радостно. С распахнутыми глазами и открытым сердцем. Со всем пылом нерастраченных чувств и копившейся в ней долгое время жажды любви и обладания. Без остатка и до конца.Без условий и оговорок. Без компромиссов и отступных путей. Она полюбила по-настоящему, сильно и искренне.Как и все, что делала в своей жизни.
Но, как уже говорилось, наслаждаться обществом друг друга у них не слишком получалось. Пока было тепло, старались, по возможности, не попадаться на глаза родственникам. Бродили по улицам, а если были деньги, шли в кафе или забегаловку, часто гуляли в парке. Часами сидели на лавочке, разговаривали, выпивали. Бывало, уезжали на целый день в Ставрополь,просто гуляли или заскакивали в кинотеатр, но редко могли потом что-нибудь сказать о фильме. Почти всегда их незримым, но очень значимыми бессменным спутником был алкоголь.
Поздняя осень все чаще загоняла их домой. Находится в квартире у Жени, было сложно. Зинаида Евгеньевна каким-то образом, узнавала об этом,(видимо, и Аня была солидарна с бабушкой, в том, что Гарик далеко не лучшая компания для её матери) и тут же приезжала. Женина мать была уверена, что Гарик проникает на эту территорию неспроста. А с единственной целью – напоить однажды её глупую дочь, чтобы она в этом состоянии взяла да и переписала квартиру на него.Каким образом это было возможно сделатьс жилплощадью, где прописаны четверо людей, она не знала. И не собиралась заниматься выяснением этих обстоятельств. Из её долгого пути, один вывод следовал точно. В этой жизни возможно даже то, что и представить себе не хватит никакой фантазии. То есть все. Зинаида Евгеньевна смогла убедить в этом не только себя, но и других. Например, собственных внуков, Женькиного брата Ярослава. Хотя его-то как раз и убеждать не было необходимости. Ему бы и в голову не пришло сомневаться в том, в чем уверена его мама. Кроме того, Жениной матери удалосьперетащить в свой лагерь бывшего зятя и его новую жену… Иещё с дюжину приятельниц, знакомых и соседей. Настойчиво и активно она делилась своей уверенностью в том, что такой опустившийся человек, как Гарик, если и не заберет квартиру, то обязательнопридумает ещё что-нибудь. И стопроцентно обведет вокруг пальца эту идиотку, её дочь.Рано или поздно, – уверяла она, – Это случится. Этот мерзавец и алкаш её ограбит, искалечит, чем-то заразит, устроит пожар или наводнение. Поэтому Зинаида Евгеньевна инесла практически круглосуточную вахту, соблюдая бдительность и осуществляя дозор. Она встала на защиту семьи. Больше-то некому. И была она в этом устрашающе неумолима, как сверхзвуковой тяжелый истребитель СУ-27. От скандалов и угроз Женина мать перешла к решительным действиям. Для начала, при полном содействииотца девочки, забрала к себе Аннушку. Ведь ребенку невозможно и даже опасно находиться в этой алкогольной среде, – объясняла Зинаида Евгеньевнасвоей приближенной группе. Затем, видимо для усиления линии фронта,не только объединилась с бывшим мужем Жени, – Сергеем, также прописанным в этой квартире, но даже временно примирилась с его женой. Туся, все ещё обиженная на Женю, и за подставу с работой, и, гораздо больше, за ту легкость, с которой тавосприняла разрыв их дружбы, охотно согласилась с доводами Зинаиды Евгеньевны. Бывший муж снова заговорил о лишении материнских прав. А затем и о продаже квартиры. В квартиру несколько раз приходил участковый.
