Счастливая Женька. Начало - [39]

– Послушай, не старайся быть хорошенькой для всех, не получится все равно… Надорвешься раньше времени и не захочешь ничего. Перестань соревноваться со Шварцем, ни к чему хорошему это не приведет. У Александра Яковлевича свой подход к работе, а у тебя свой. Не нужно копироватьего стиль, лучше совершенствовать свой. Усекла? Женька, слабо улыбаясь, кивнула. Алик улыбнулся в ответ:

– Вот и умница! Отпусти себя и пари! Ведь стоматолог – это, по сути, творец! Он творит красоту, здоровье и радостные белозубые улыбки…Ясно тебе это, сероглазаяты моя, мать Тереза… Не надо низа кем гнаться, никому угождать. Нужно профессионально делать свою работу…Мы вечно всё кого-то догоняем или перегоняем… А что в итоге, – он строго посмотрел на улыбающуюся и откровенно любующуюся им Женьку, – А в печальном итоге, мать, невроз, стенокардия, и прочие весьма сомнительные удовольствия.

– Сколько же Алику лет, – размышляла Женька, 35, 40? – Ну почему я не могу так же легко, красиво и непринужденно жить и работать? Или могу? – Женька опять заулыбалась, вспоминая энергичного смуглого ортодонта и его жизненную философию, – Могу, конечно, могу. Не только могу, но и буду. Непременно.

Евгения много работала, пришлось взять ещё медсестру, так как одна не выдерживала бешеного Женькиного графика с 8 до 20.00. Пациентов было много, к ней записывались за неделю, а то и за две. Женя, как универсальный солдат, в одном лице осуществляла и терапевтическое, и хирургическое и ортопедическое направление. Кроме этого была и гигиенистом, и пародонтологом. Но главное было не это, а то, что она не только видела проблему целиком, но и могла рассказать о причинах её возникновения.Она помнила наказКозьмы Пруткова, которого тайком брала из отцовской библиотеки и читала ещё в школьные годы, – зри в корень!Женя проводила обстоятельные консультации и никогда не жалела времени на это. Подробно говорила о том, какого результата можно ожидать, а чего лучше не делать вовсе и почему. При этом её личная материальная выгода не имела никакого значения,она работала на совесть и гордилась этим. Хотя, конечно, и ежемесячный доход её вырос значительно. Даже при том, что она платила зарплату двум медсестрам, зубному технику, оплачивала аренду, а также регулярно выделяла деньги на стоматологические расходные материалы, её зарплата стала внушать уважение и ей самой. Женя стала задумываться о покупке второго кресла, для того, чтобы принять на работу ещё одного врача. Также, ей нужна была машина, так как работала она в Ставрополе, и часто допоздна, а жила в Михайловске, и возвращаться домой, особенно в зимнее время, было не всегда просто. Но опять же, где взять время на обучение вождению, когда она так занята? Такие мысли крутились в голове у Жени, когда она в девятом часу вечера ехала в полупустой маршрутке домой. Она смотрела в темное окно, где изредка пролетали тусклые огоньки, а также на своё бледное отражение с запавшими глазами. Женька остро чувствовала свою усталость.

«Нужно что-то решать с кабинетом, – думала она, – аренда съедает большую часть прибыли, надо поговорить с родителями. Завтра первое февраля, скоро годовщина бабГалиной смерти. Какой ужас, – похолодела она, – год, как её нет, целый год прошел, а я едва заметила!» Женька вышла из маршрутки и её обсыпала ледяная крошка, порывистый ветер усиливал неприятные ощущения. Свернув к дому, где ветер был тише, она продолжала размышлять о том, что дети одни почти все время, Сергей с утра до вечера или в части, или в командировках. Кстати, сегодня должен был вернуться. Димка, возвращаясь с продленки, забирал по дороге Аню из детского садика. Часто дети сами ужинали, Дима умел пользоваться микроволновкой.

Что-то у неё с Сергеем неладное происходит, она это хорошо почувствовала на встрече Нового 2004 года. Они сидели и молча глазели в телевизор. Говорить было не о чем, но и молчание становилось напряженным. Уложив детей, Женя вернулась к мужу, пыталась завязать разговор, Сергей отвечал неохотно и односложно. Выяснять отношения в Новый год не хотелось, так они и сидели, пока не приехалаТуська с её новым другом: нарядные, веселые и румяные. Праздничный вечер был спасен, Женька не помнила, когда так радовалась гостям. Её муж тоже не скрывал облегчения, что его уединение с женой подошло к концу, чересчур оживлённо поднимаясь навстречу Тусе и её избраннику. Хотя внешне, со стороны все выглядело отлично, Женя знала, что многие ей завидуют. Туська как-то приехав к ней и обойдя всю квартиру, оценивающим взглядом разглядывая свежий и дорогой ремонт, сказала:

– Счастливая ты, Женька! Сама бизнесменша, муж – красавец, офицер, и как тебя любит! Какие ремонты делает, и какие подарки дарит, – добавила Туся, кивнув на Женькину норковую шубу на вешалке. Женька звонко рассмеялась:

– Да ты что, Туська! Ремонт я сама делала, чуть ли не два года, кое-что Лешка Винокуров помогал, со старой квартиры, помнишь? Он же мастер на все руки. А Сережа этим не занимается, да и некогда ему. Шубу тоже сама себе купила уже в этом году. Очень уж сильно мерзла в куртке, понимаешь? Туська задумчиво кивала.