Счастье как способ путешествия - [7]

Дэйв подтвердил мою теорию, добавив, что если он видит перед рестораном меню на пяти или больше языках, то туда ему точно не надо. Цены там, скорее всего, будут для туристов. И качество тоже. То есть без надежды на клиентскую лояльность, но с расчетом на то, что второй раз клиент туда все равно не придет. Самая добротная кухня в тех ресторанах и кафешках, где меню только на португальском и вообще не переведено на другие языки.

Николь сказала, что терпеть не может зазывал, которые стоят перед дверью ресторана с меню в руках и кидаются к каждому прохожему под ноги с навязчивыми приглашениями посетить их ресторан.

– А меню у них на пяти языках, – состроив смешную «подобострастную» гримасу, вставил Дэйв.

– В хороший ресторан не зазывают. В хороший ресторан нужно заранее, хорошо если не за несколько месяцев, столик заказывать, – продолжила Николь. – Конечно, если ты не какая-нибудь суперзвезда шоу-бизнеса. Или Карла Бруни.

Мнению Николь о ресторанах вполне можно доверять. Хотя бы потому, что она родилась и выросла в Париже. В шестом округе. Что упоминает Николь как бы промеждупрочим, но чувствуется, что своей «пропиской» она гордится. Шестой округ – это воспетый сладкоголосым Джо Дассеном Люксембургский сад и знаменитые кафе. Знаменитые не только своим настоящим, но и прошлым. В свое время там были завсегдатаями Дали, Пикассо, Сартр, Хемингуэй и другие творческие, ставшие со временем историческими, личности. В то время как я стояла в двухчасовой очереди, чтобы попасть в свежеоткрытый «Макдоналдс», маленькая Николь пила горячий шоколад на терассе «Лэ дё Маго». Если в этой жизни есть справедливость, то не подскажете, где она зарыта?

А еще Николь рассказала нам о тикет-ресторанах. Традиция обедать вне стен офиса в Португалии настолько сильна, что многие фирмы включают полную или частичную компенсацию таких обедов в социальный пакет. Чаще всего эта компенсация выдается книжечкой билетов, которыми можно расплатиться во многих кафе и ресторанах, опознавательный знак которых – наклейка на двери с надписью «Ticket restaurant». Эту наклейку вполне можно воспринимать как своеобразный «знак качества». Потому что еда в помеченном ею заведении наверняка будет традиционно португальской, простой, сытной, вкусной и недорогой. В обеденное время, начиная с часа дня, там скорее всего будет яблоку некуда упасть, поэтому есть смысл подходить туда чуть пораньше, начиная с двенадцати, или чуть позже – ближе к трем. Так что, если увидите такую наклейку – смело заходите внутрь! Там может быть скромно на вид, но невкусно и дорого там точно не будет. Да и свежесть блюд гарантирована большим «гостепотоком».

Подчистив тарелку с «наташами» (ударение на первую «а»), мы подвели под общий знаменатель, что лучшее «питательное» место – это там, где много португальцев. Постановили, что пить кофе из термоса в одной из самых кофейных стран мира – это глупость непростительная. Коллективно приняли решение переместить наши кофейные паузы в ближайшее кафе. Поскольку отказаться от халявной школьной выпечки мы в себе сил не нашли, то решили запивать их во время кофе-брейков чаем.

После уроков нас, в школьном мини-автобусе благородного голубого цвета, повезли в музей Гулбенкяна. Его водитель в кипенно-белой рубашке, с черным галстуком на шее и с форменной фуражкой на голове так галантно открыл передо мной дверь, что я на минуту ощутила себя школьником Гарри Поттером и троюродной сестрой принца Уэльского в одном флаконе.

Галуст Гулбенкян – выдающаяся личность! Родился в Стамбуле, в армянской семье. Свое состояние сделал на торговле нефтью. Его называли «Господин пять процентов». Именно столько он получал с каждой сделки между иракскими нефтяными магнатами и компанией «Бритиш Петролеум». Помимо бизнеса его увлекало и искусство. За свою жизнь он собрал бесценную коллекцию живописи, скульптуры, ювелирных изделий и антикварной мебели. К слову сказать, многое он успел купить за бесценок в Эрмитаже в смутном 1928 году. И знаете, я его не осуждаю. Потому что сохранилось все это в лучшем виде. Радует и взор и душу. А где все это лежит – не суть, правда ведь? Во время Второй мировой войны он обосновался в Португалии, которой впоследствии и завещал все свое состояние, включая и коллекцию предметов искусства.

– Картина называется «Лето в Шотландии», – глядя на работу какого-то голландского художника с изображением морского шторма, пошутил Дэйв. Я, так же как и он, очень ценю малодождливую солнечную португальскую погоду. Это моя витаминка хорошего настроения.

Глава 7

С утра небо было серым и дождь барабанил по клавишам черепичных крыш. Обычно я не люблю дождь, но здесь, в Португалии, он не воспринимается как стихийное бедствие. Скорее наоборот, как уютная пауза между жарко-солнечными днями. В такой день я могу провести в книжном магазине несколько часов, а потом неторопливо сидеть в кафе за столиком около большого окна.

Для кого как, а для меня книжный магазин – это как для ребенка магазин игрушек. Меня спокойно можно оставить в книжном на несколько часов, и этих нескольких часов мне будет мало. Даже в стране, чей язык мне совершенно незнаком. Я буду листать художественные альбомы, книги о дизайне, обязательно загляну в отдел иностранной литературы, где часто бывает неплохой выбор художественных и кулинарных книг на английском языке. А уж если в магазине есть еще и просторный отдел, в котором продают компакт-диски и фильмы… В общем, книжный – это мой «Детский мир». К сожалению, в России книжных магазинов такого формата откровенно мало. Что странно. Не мы ли самая читающая нация в мире? А с некоторых пор еще и самая пишущая? Лиссабонский FNAC на rua do Carmo полностью отвечает моим представлениям о прекрасном. Кафе, в котором нельзя курить, зато можно купить свежевыжатый апельсиновый сок; удобные диванчики, на которые можно присесть полистать книгу, и даже специальная аудитория для чтения; огромный видео-аудио-отдел, где я незаметно для себя могу потратить полчаса и больше, слушая на вертушках музыкальные новинки.