Сценарии кинофильмов Андрея Звягинцева - [64]

Дмитрий. Рад знакомству, поздравляю.

Степаныч(улыбается). Я тоже, очень рад.

Дмитрий выпивает.

Степаныч(дёргает затвор калаша). А ну, теперь я!

Николай. Ты только это, не…

Его заглушает длинная автоматная очередь.

Лиля, Анжела, Витя и Ромка закрывают уши руками.

Степаныч стреляет с пояса – в итоге, не остаётся ни одной целой бутылки59.

Николай. Ну ты чё, блядь, совсем озверел, Степаныч?! На хера очередями-то лупить?! И чё мы теперь, по кепке твоей шарашить будем?!

Лиля. Потише, Коль. Дети, всё-таки.

Николай. Да они ничего не слышат! Оглохли, небось, как и все!

Витя. Я не оглох.

Степаныч. Да ладно тебе, Коль. У меня ведь всё-таки день рождения сегодня60.

Николай. И чё теперь, всё, отстрелялись?! Шпаги в ножны?!

Степаныч. Не спеши, у меня мишени поинтереснее твоих бутылок найдутся. (подмигивает Паше) Давай, Паш, неси.

Паша, закинув ружьё за плечо, идёт к своему «козлу», открывает багажник, достаёт лежавший до этого на полу некий плоский прямоугольный предмет (где-то полметра на метр), завёрнутый в какую-то грязную дерюгу. Возвращается с ним обратно.

Николай. И чё это?

Степаныч. Щас увидишь61.

Он снимает с прямоугольника дерюгу и раскладывает на земле три портрета в дешёвых рамах под стеклом: Ленин, Брежнев, Горбачёв.

Николай смеётся.

Николай. Ох, порадовал, Степаныч! Но только очередями больше всё равно не лупи.

Степаныч. Ладно, ладно, не буду.

Николай. А из нынешних кого у тебя случайно нету?

Степаныч. У меня на хозяйстве кто хошь найдётся. Но нынешним рановато ещё, не пришло их время. Нет, так сказать, исторического зазора. Пусть пока на стенке повесят.

Николай. Так, ладно. А как их закрепить?

Паша. Да прям на деревья гвоздями.

Николай. А они у тебя есть? О! У меня в машине, кажись, саморезы были!

Николай идёт к своей машине.

Анжела. Ну чё, Лиль, давай пока, может, мясом займёмся?

Лиля. Давай.

Они идут по направлению к костровищу.

Дмитрий. А я мангал поставлю.

Разворачивается и идёт к машинам.

Паша. Справишься?

Дмитрий. Да уж попытаюсь.

Лиля с Анжелой усаживаются на стулья рядом с кастрюлей с мясом. Лиля ставит недопитую бутылку водки и стакан на стол.

Степаныч и Паша с оружием за плечами стоят над портретами вождей.

Степаныч. Ельцин ещё был, но я подумал, что он в этом ряду мелковат как-то.

Паша. А чё мелковат-то? Как же мы гвоздей-то не взяли?

Степаныч. Да, о гвоздях-то я и не подумал.

Паша оглядывается на Дмитрия, устанавливающего мангал неподалёку от костровища (карабин Дмитрия стоит кверху дулом, прислонённый к полицейскому «козлу»).

Николай, тихо матерясь, роется в багажнике своего внедорожника, извлекая на свет всякую необходимую автослесарю по жизни дребедень – много чего находит, только не саморезы (его карабин стоит прислонённым к машине).

Устав стоять в согнутом положении, Николай вылезает из багажника, выпрямляется, держась рукой за спину, оглядывается на Лилю с Анжелой, которые заняты шашлыком – насаживают мясо на шампуры.

Николай. Ох, девки! Любо-дорого на вас посмотреть! До чего же точные, отработанные движения! Да, мужики?!

Он смеётся.

Смеются и Степаныч с Пашей.

Дмитрий тоже усмехается – «за компанию».

Степаныч с Пашей приближаются к костровищу. Паша берёт со стола бутылку водки и стакан.

81. НАТ. ЛЕСНАЯ ПОЛЯНА У ОЗЕРА. ДЕНЬ

Лиля кладёт готовый шампур на кастрюлю, поднимается и подходит к озеру – присев на корточки, споласкивает в воде руки, затем встаёт и идёт налево вдоль берега.

Николай. Лиль, ты куда?

Лиля. На кудыкину гору, Коль!

Николай. А-а, понятно! Смотри не простудись, не май месяц!

Николай смеётся.

Посмеиваются и Степаныч с Пашей.

Лиля скрывается в лесу.

Дмитрий заканчивает установку мангала.

Дмитрий. Ну, вроде как всё. А дрова-то у нас есть?

Николай. Полный лес! На-ка вот.

Он достаёт из багажника топор и протягивает его Дмитрию. Тот подходит, берёт топор, разворачивается и идёт в лес – в другом, конечно, совсем направлении, нежели Лиля62.

Николай снова скрывается с головой в багажнике.

Паша со Степанычем допивают остатки водки.

Паша. Анжел, а ребёнок у тебя где?

Анжела. А у тебя где? (Она оглядывается по сторонам.) Не знаю. Да они с Ромкой по лесу шарятся!

Паша. Вот шею себе свернёт, тогда узнаешь.

Анжела. Да ничё с ним не будет! Пусть гуляет, с природой общается. Зверья тут нет.

Степаныч. Самый страшный зверь в лесу – это человек63.

Анжела(берёт очередной шампур). А человеку-то здесь откуда взяться?

Степаныч. Но мы-то вот взялись.

Анжела. Это ты, что ли, человек?

Степаныч. Слышь, Паш, ты жену-то воспитывай.

Паша. Да поздно уже, поезд ушёл.

Анжела. Ничё, что я тоже здесь, а?

Николай(роясь в багажнике). Блядь, ну, были же саморезы!

Из леса выбегает Витя с вытаращенными от ужаса глазами, приближается к Анжеле.

Витя. Мама!

Анжела. Чё, Витюш? Чё случилось?

Витя. Там чужой дядя тётю Лилю схватил и душит! А Ромка увидел и плачет!64

Паша, Степаныч и Николай, конечно же, это слышат. Николай мгновенно «выныривает» из багажника.

Анжела. Ты чё говоришь-то, сынок, какой ещё чужой дядя?

Витя. Ну тот, красивый, из Москвы!

Он вытягивает руку немного назад и вбок (сам туда не смотрит), показывая, в каком именно направлении происходит то, о чём он только что поведал.

Степаныч с Пашей смотрят на Николая, он смотрит на Анжелу, она с глупым видом – на Витю.