Сборник рассказов - [7]
Серго (Зима 93-го)
Серго осторожно включил приемник. Диктор сообщил, что газопровод, подающий газ в Армению, взорванный на днях в Грузии неизвестными экстремистами, еще не починили.
Серго выключил приемник. Взглянул на гору одеял, под которой посапывала задремавшая лишь под утро Маро, на железную печку с раскрытой дверцей — внутри зияла черная пустота, от печки поднималась труба, не доходя до потолка, изгибалась под прямым углом и мимо стены, на которой висела картина Ашота, тянулась к окну, выходящему на улицу.
Ашот еще не появлялся. С утра ушел в свою мастерскую посмотреть, не осталось ли там муки, обещал достать дров, хотя бы на одну топку, но все еще не вернулся.
Серго с трудом натянул на плечи старое пальто, надвинул на голову вязаную шапку Ашота, шерстяные перчатки и вышел на лестницу.
Держась за перила плохо гнущейся правой рукой, стал осторожно спускаться.
На площадке второго этажа увидел Вазгена, заходящего домой с лавашом под мышкой. Интересно, где он его достал? В булочную не завозили хлеба вот уже неделю.
Когда Серго вышел из темного подъезда во двор, зажмурился от света. Потом замер в горестном изумлении. Красавица-орешина, стоявшая посреди двора — главное его украшение, была спилена, торчала безобразным обрубком.
Серго направился на улицу. Здесь было тихо, пустынно, ни одного живого существа. Хоть бы кошка какая пробежала.
Тротуар повсюду обледенел, шагать надо было очень осторожно.
Серго поднял голову. Оперный театр темной горной громадой высился сбоку. На миг улица представилась узким ущельем в горах — наверное, потому что дома стояли без света и быстро темнело. Да, здесь было как где-нибудь в горном ущелье под Дилижаном: поднимешь голову — и увидишь небо в алмазах, прислушаешься к тишине — и услышишь лепет горного ручья, топот мчащегося сквозь кустарник дикого кабана…
Из какой это далекой жизни! Прогулки по осенним горам, любование Севаном на закате, Оперный театр, освещенный яркими огнями, музыка Верди, Хачатуряна…
Серго вздохнул, открыл глаза и посмотрел прямо перед собой.
У платанов, тянущихся вдоль улицы Теряна, исчезли нижние ветки — видно, не один Серго вышел сегодня на добычу. Дровосеки — только не из чудесных армянских сказок, а из сегодняшней пугающей жизни — уже побывали здесь. Вон один из них. В десяти шагах от себя Серго увидел высокого старика в коротковатом пальто и фетровой шляпе, человек пытался маленькой пилой отсечь сломанную ветку платана.
В этом человеке Серго узнал академика Арама Манукяна. В последний раз они виделись, когда Араму вручали Государственную премию за заслуги в области астрофизики, кажется, Арам открыл новую туманность, назвал ее именем своей внучки Эстер.
Серго поздоровался с Манукяном. Тот сказал, что дома у них стало еще холоднее, чем неделю назад. У Эстер началось воспаление легких.
Арам поинтересовался, как здоровье Маро и пишет ли она стихи. И где их дочь Анаит?
Серго ответил, что Маро поправляется после простуды, стихов не пишет, Анаит, кажется, в Москве, вместе со своим сыном, а может, в Швеции, точно он не знает, телефон не работает.
Я слышал ее по радио, сказал Арам, кажется, она добивается, чтобы включился кто-то из ООН?
Да, кивнул Серго, баронесса фон Кокк уже включилась.
Арам допилил ветку, попытался взвалить ее на плечо, но ветка оказалась слишком тяжелой, и он просто поволок ее по тротуару.
Возле своего дома обернулся, кивнул Серго на прощанье и скрылся из вида.
Серго зашагал дальше. Надежда на то, что по дороге попадется что-нибудь, пригодное для растопки печки — сломанный стул, полено, доска, теперь казалась несбыточной.
Вдруг Серго замер на месте. На краю тротуара в неглубокой яме лежала новенькая желтая доска. Кто ее выронил?
Серго вытянул вперед руки, заторопился, заскользил непослушными ногами по мерзлому тротуару и, резко покачнувшись, с размаху упал наземь, так и не дотянувшись до доски.
На миг небо сверкнуло как огромный выпуклый глаз, потом наступила тьма.
Через несколько мгновений Серго увидел себя плывущим в черном беззвучном небе.
Вокруг вспыхивали и гасли звезды. Они то приближались, то отодвигались, от них веяло таким холодом! Арам, Арам, где твоя туманность? Может, на ней теплее? И почему я не позвал тебя к нам в дом? На кухне бы посидели, чая горячего из термоса попили, поговорили бы… Например, о картинах Сарьяна, сколько в них солнца!
Через час Ашот нашел на улице отца. Вернувшись домой из мастерской с пакетом блинной муки и поленьями в рюкзаке, Ашот вошел в комнату и увидел, что Маро еще спит, а Серго нигде не видно.
Спустился во двор, но и там отца не нашел.
Вышел на улицу и увидел недалеко от дома неподвижно лежащее на тротуаре тело. Узнал старое пальто и свою вязаную шапку.
Ашот подбежал к отцу, стал поднимать его за плечи.
Серго, не открывая глаз, простонал, приподнялся, снова повалился.
Ашот кинулся к перекрестку. Увидел парня в солдатской форме, идущего мимо с канистрой в руке, остановил его, попросил помочь.
Вдвоем они перенесли Серго во двор, подняли по лестнице на четвертый этаж, внесли в комнату.
В канистре у парня оказался керосин. Заправили лампу, зажгли свет.
“Птичий рынок” – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров “Москва: место встречи” и “В Питере жить”: тридцать семь авторов под одной обложкой. Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова.
Антиутопия «Невозвращенец» сразу после публикации в журнале «Искусство кино» стала едва ли не главным бестселлером года. Темная, истерзанная гражданской войной, голодная и лишенная всяких политических перспектив Москва предполагаемого будущего 1993 года... Главный герой, пытающийся выпутаться из липкой паутины кагэбэшной вербовки... Небольшая повесть как бы фокусирует все страхи и недобрые предчувствия смутного времени конца XX века.
Герой романа Александра Кабакова — зрелый человек, заново переживающий всю свою жизнь: от сталинского детства в маленьком городке и оттепельной (стиляжьей) юности в Москве до наших дней, где сладость свободы тесно переплелась с разочарованием, ложью, порушенной дружбой и горечью измен…Роман удостоен премии «Большая книга».
Герой романа Александра Кабакова не столько действует и путешествует, сколько размышляет и говорит. Но он все равно остается настоящим мужчиной, типичным `кабаковским` героем. Все также неутомима в нем тяга к Возлюбленной. И все также герой обладает способностью видеть будущее — порой ужасное, порой прекрасное, но неизменно узнаваемое. Эротические сцены и воспоминания детства, ангелы в белых и черных одеждах и прямая переписка героя с автором... И неизменный счастливый конец — герой снова любит и снова любим.
Писатель Александр Кабаков – мастер мрачных пророчеств, мистических антиутопий и психологических романов.В книге «Русские не придут» собраны произведения, которые считаются визитной карточкой Кабакова: легендарный «Невозвращенец», остросюжетный экшн, общий тираж которого перевалил за миллион, его продолжение – фантасмагория «Приговоренный» и прогремевший недавно «Беглец» («Проза года – 2009») – изящная стилизация под старинный дневник.Содержание• Невозвращенец (роман)• Приговоренный (роман)• Беглец.
В Москве, в наше ох какое непростое время, живут Серый волк и Красная Шапочка, Царевна-лягушка и вечный странник Агасфер. Здесь носится Летучий голландец и строят Вавилонскую башню… Александр Кабаков заново сочинил эти сказки и собрал их в книгу, потому что ему давно хотелось написать о сверхъестественной подкладке нашей жизни, лишь иногда выглядывающей из-под обычного быта.Книжка получилась смешная, грустная, местами страшная до жути — как и положено сказкам.В своей новой книге Александр Кабаков виртуозно перелагает на «новорусский» лад известные сказки и бродячие легенды: о Царевне-лягушке и ковре-самолете, Красной Шапочке и неразменном пятаке, о строительстве Вавилонской башни и вечном страннике Агасфере.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Под рубрикой «Non fiction» публикуются воспоминания и размышления Олега Чухонцева «В сторону Слуцкого». Подзаголовок — «Восемь подаренных книг».
Юродивая Ксения. Ее стихи мудры и прекрасны, а судьба — тяжелейшая, как и у большинства поэтов. Ксения НЕКРАСОВА — одно из самых тихих имен в поэзии ХХ века. Уникальное явление в русской лирике — диковинное, одинокое, не вмещающееся ни в какие рамки и не укладывающееся в литературные термины. Ее верлибры близки наивной живописи.
Федор Федорович Буленбейцер, герой романа Георгия Давыдова «Крысолов», посвятил жизнь истреблению этих мерзких грызунов, воплощенных, в его глазах, в облике большевиков: «Особенно он ценил „Крысиный альбом“. … На каждой странице альбома — фотография большевистского вождя и рядом же — как отражение — фотография крысы. Все они тут — пойманы и распределены по подвидам. Ленин в гробу средь венков — и издохшая крыса со сплющенной головой». Его друг и антипод Илья Полежаев, напротив, работает над идеей человеческого долгожития, а в идеале — бессмертия.