Сборник рассказов - [11]
— Ага! — позвала Анаит.
Никто не услышал ее.
Анаит дотянулась до бронзовой вазочки на тумбочке и смахнула на пол. Послышался звон.
Дверь открылась, вошел Ага.
— Проснулась? Ну, как ты? Лекарство дать?
— Включи свет, — сказала Анаит.
— Твой врач Анатас сказал: ей нужен покой, хорошее питание и никакой работы. Ни телефонных разговоров, ни переговоров, никаких выходов на демонстрации протеста, особеннно ночью, в проливной дождь. «Пусть молодежь борется за свои права! — сказал Анатас. — С нас хватит!»
— Раньше он ходил на демонстрации, — вздохнула Анаит. — Ладно, включи большой свет.
Ага включил люстру. Анаит зажмурилась, потом широко открыла глаза.
— Телефон! — потребовала она.
Ага покачал головой, но все же включил телефонный провод в розетку.
Анаит подняла трубку, гудок был.
— Мне надо позвонить.
— Кому? — спросил Ага.
— Одному человеку из министерства иностранных дел Швеции.
— Нильсу? — вспомнил Ага.
— Да. Я обещала ему позвонить, договориться, что осенью на международной конференции выступлю с докладом. Это важно.
— Нет, — покачал головой Ага. — Анатас сказал: работа через месяц-два, не раньше!
— Тогда принеси мне свой ноутбук и покажи, как послать сообщение.
— Зачем тебе ноутбук? — нахмурился Ага.
— Общаться с теми, кто далеко. Даже королева Англии, Елизавета, попросила научить ее пользоваться ноутбуком. Чтобы общаться по Интернету со своими внуками, принцами, а она ведь старше меня!
— Нунуш, королева Англии, может, и старше тебя, но она ходит в туфлях на каблуках, а ты не можешь, у тебя ноги болят. И королеву Англии лечат сто врачей, а тебя один Анатас. Твои внуки за дверью, можешь общаться с ними без Интернета.
— Почему Ануш и Айк капризничали? Чего они просили? Я слышала, — сказала Анаит.
Ага вздохнул.
— Айк хочет, чтобы ему купили виолончель, учительница из музыкальной школы сказала, что нужна хорошая. Арам Саркисян продает виолончель, готов получать плату по частям, но все равно это дорого.
— Соглашайтесь! — кивнула Анаит. — У него чудная виолончель, я помню. Если Айк научится играть на виолончели, он будет выступать по всему миру, как Мстислав Ростропович!
— Ануш говорит: если Айку купите виолончель, то и мне купите новую скрипку, я уже выступаю с концертами! — засмеялся Ага.
— Ануш выступает с концертами? — удивилась Анаит.
— В школе, — ответил Ага. — А еще Айк говорит: купите мне маленький телескоп, я хочу смотреть на звезды, как дядя Беник в Бюраканской обсерватории.
— Умница! — умилилась Анаит. — Надо попробовать достать телескоп, хоть маленький. Но хорошо, что ты напомнил мне про Бюракан. Через две недели там откроется международная конференция астрофизиков, посвященная столетию обсерваториии, со всех концов света приедут астрономы, ученые с мировым именем, они пойдут на могилу дяди Беника — ведь это он открыл «галактики Маркаряна», пойдут на могилу его сестры, твоей бабушки Маро, а у нее на могиле все еще нет памятника. Надо найти большой красивый камень и отвезти в Бюракан.
— Простой камень? — усомнился Ага.
— Простой, но красивый, какой-нибудь особенный, как метеорит. Раз памятник Маро еще не готов. Может, позвонить Гургену? Он любил Маро, ее стихи… Дай-ка трубку!
Ага поднес матери телефон. Анаит набрала номер.
— Гурген, дорогой, это Анаит. Ничего, уже дома, чувствую себя хорошо. Гурген, у меня к тебе просьба. Нет ли у тебя в мастерской какого-нибудь красивого большого камня? Мы еще памятник для Маро не поставили, а в Бюракане скоро конференция, приедут ученые, надо, чтобы на могиле Маро был хоть камень с табличкой. Есть? Лабрадорит? Черный, с цветными переливами в сине-зеленых тонах? Ой, как красиво, спасибо, родной! Ага сейчас заедет, возьмет. Большое спасибо! Привет Роксане.
Анаит положила трубку, посмотрела на Агу. — Ну, вот, поедешь сейчас в его мастерскую, с кем-нибудь из своих друзей-бездельников…
— Почему бездельников? — возмутился Ага.
— Ладно, просто так сказала, поезжай с кем-нибудь из своих друзей, забери камень, а завтра поедешь в Бюракан, отвезешь камень на могилу Маро.
— А машина туда поднимется? Может, там дорога обвалилась, по ней наверх не взобраться?
— Тогда попросишь в ближайшем селе буйволов и на них втащишь камень наверх.
— А есть ли там буйволы?
— Буйволы в Армении, те самые, которых писал Мартирос Сарьян на своих картинах, слава богу, еще есть, не перевелись. А что Шушаночка готовит?
— Мясо с фасолью.
— Шушан! — позвала Анаит.
В комнату вошла рыжеволосая Шушан.
— Что делаешь, милая?
— Мясо с фасолью. Сейчас покрошу укроп.
— Хорошо, что укроп добавишь, а то чувствую — запах не тот. И базилик добавь, хорошо?
Шушан кивнула, ушла на кухню.
На тумбочке зазвонил телефон.
Ага поднял трубку.
— Алло! Да… Госпожу Анаит Баяндур? Сейчас! — Прикрыл трубку рукой и шепнул: — Тот самый Нильс из Швеции, которому ты хотела звонить. — Сейчас! Одну минуту…
Анаит вынула из ящичка тумбочки ожерелье из пластинок, похожих на золотые листочки, накинула на шею, надела на руку серебряный браслет с бирюзой, встряхнула кудрявой головкой, после этого подняла трубку.
— Алло? Нильс, дорогой, как я рада слышать твой мужественный голос! Так и вижу перед собой твое умное лицо! Значит, конференция будет? Я приглашена? Да, готова, доклад уже отпечатан. Спасибо, дорогой, так хочется скорей увидеться! До встречи!
“Птичий рынок” – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров “Москва: место встречи” и “В Питере жить”: тридцать семь авторов под одной обложкой. Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова.
Антиутопия «Невозвращенец» сразу после публикации в журнале «Искусство кино» стала едва ли не главным бестселлером года. Темная, истерзанная гражданской войной, голодная и лишенная всяких политических перспектив Москва предполагаемого будущего 1993 года... Главный герой, пытающийся выпутаться из липкой паутины кагэбэшной вербовки... Небольшая повесть как бы фокусирует все страхи и недобрые предчувствия смутного времени конца XX века.
Герой романа Александра Кабакова — зрелый человек, заново переживающий всю свою жизнь: от сталинского детства в маленьком городке и оттепельной (стиляжьей) юности в Москве до наших дней, где сладость свободы тесно переплелась с разочарованием, ложью, порушенной дружбой и горечью измен…Роман удостоен премии «Большая книга».
Герой романа Александра Кабакова не столько действует и путешествует, сколько размышляет и говорит. Но он все равно остается настоящим мужчиной, типичным `кабаковским` героем. Все также неутомима в нем тяга к Возлюбленной. И все также герой обладает способностью видеть будущее — порой ужасное, порой прекрасное, но неизменно узнаваемое. Эротические сцены и воспоминания детства, ангелы в белых и черных одеждах и прямая переписка героя с автором... И неизменный счастливый конец — герой снова любит и снова любим.
Писатель Александр Кабаков – мастер мрачных пророчеств, мистических антиутопий и психологических романов.В книге «Русские не придут» собраны произведения, которые считаются визитной карточкой Кабакова: легендарный «Невозвращенец», остросюжетный экшн, общий тираж которого перевалил за миллион, его продолжение – фантасмагория «Приговоренный» и прогремевший недавно «Беглец» («Проза года – 2009») – изящная стилизация под старинный дневник.Содержание• Невозвращенец (роман)• Приговоренный (роман)• Беглец.
В Москве, в наше ох какое непростое время, живут Серый волк и Красная Шапочка, Царевна-лягушка и вечный странник Агасфер. Здесь носится Летучий голландец и строят Вавилонскую башню… Александр Кабаков заново сочинил эти сказки и собрал их в книгу, потому что ему давно хотелось написать о сверхъестественной подкладке нашей жизни, лишь иногда выглядывающей из-под обычного быта.Книжка получилась смешная, грустная, местами страшная до жути — как и положено сказкам.В своей новой книге Александр Кабаков виртуозно перелагает на «новорусский» лад известные сказки и бродячие легенды: о Царевне-лягушке и ковре-самолете, Красной Шапочке и неразменном пятаке, о строительстве Вавилонской башни и вечном страннике Агасфере.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Под рубрикой «Non fiction» публикуются воспоминания и размышления Олега Чухонцева «В сторону Слуцкого». Подзаголовок — «Восемь подаренных книг».
Юродивая Ксения. Ее стихи мудры и прекрасны, а судьба — тяжелейшая, как и у большинства поэтов. Ксения НЕКРАСОВА — одно из самых тихих имен в поэзии ХХ века. Уникальное явление в русской лирике — диковинное, одинокое, не вмещающееся ни в какие рамки и не укладывающееся в литературные термины. Ее верлибры близки наивной живописи.
Федор Федорович Буленбейцер, герой романа Георгия Давыдова «Крысолов», посвятил жизнь истреблению этих мерзких грызунов, воплощенных, в его глазах, в облике большевиков: «Особенно он ценил „Крысиный альбом“. … На каждой странице альбома — фотография большевистского вождя и рядом же — как отражение — фотография крысы. Все они тут — пойманы и распределены по подвидам. Ленин в гробу средь венков — и издохшая крыса со сплющенной головой». Его друг и антипод Илья Полежаев, напротив, работает над идеей человеческого долгожития, а в идеале — бессмертия.