Сборник произведений - [53]
Я смотрю твои поля,
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя».*
Попробуй не сдержать тоски-печали,
Смотря с прищуром на Мещеры дали.
---------------------------------------------
* «Гой ты, Русь моя родная…», 1914
2
Смотря с прищуром на Мещеры дали,
Попробуй не признаться ей в любви.
Куда бы ни вели пути твои,
Прощально дерева тебе махали.
И даже, если был в столичном зале,
Березный дух ты ощущал в крови.
В Москве, Баку – куда ни позови –
Тебя деревья в памяти держали.
«Улыбнулись сонные березки,
Растрепали шелковые косы.
Шелестят зеленые сережки
И горят серебряные росы».*
Там, отражаясь в розовом хрустале,
Еще леса истому сна не сняли.
--------------------------------
* «С добрым утром!», 1914
3
Еще леса истому сна не сняли –
Глядишь, дядья рыбалку сноровят.
Дед Федор сыновьям суровит взгляд:
- Серегу б тоже на Оку забрали!
А на реке безжалостно купали,
Бросая в глубину сто раз подряд.
Ужасно перепуган, вдрызг измят,
Но руки все же как-то выгребали…
«В темной рощах на зеленых елях
Золотятся листья вялых ив.
Выхожу я на высокий берег,
Где покойно плещется залив».*
И под прикрытьем пуха тополей,
Настоен воздух пряностью полей.
--------------------
* «Мечта», 1916
4
Настоен воздух пряностью полей,
А он серьезно заболел стихами.
Как лес густой наполнен деревами,
Стихами полон сельский книгочей.
Хотя убог в Спас-Клепиках «лицей»,
И вовсе не знаком с профессорами,
Поэт воочью, въяве перед нами
С неповторимой лирою своей.
«В прозрачном холоде заголубели долы,
Отчетлив стук подкованных копыт,
Трава поблекшая в расстеленные полы
Сбирает медь с обветренных ракит».*
Срывает листья ветер-чародей,
И у дороги – след ночных коней.
-----------------------
* «Голубень», 1916
5
И у дороги – след ночных коней,
И где-то рядом – горе старой суки,
И мужика безжалостные руки,
Что утопили всех ее детей…
И алость зорь, и глубина ветвей,
И глухарей на дальних токах звуки,
И первые стихи, и боль разлуки,
И робкие успехи у друзей.
«По меже, на переметке
Резеда и риза кашки
И вызванивают в четки
Ивы – кроткие монашки»,*
И стебли трав умножились в зерцале –
На желтый луг седые росы пали.
-----------------------------------------------------
* «Край любимый! Сердцу снится…», 1914
6
На желтый луг седые росы пали,
Та желтизна под цвет его волос…
А он в стихах неудержимо рос,
И строки прочно в душу западали
И вот уже в салонах заблистали
Стволы простых есенинских берез.
Апрельский дождь, рождественский мороз
Еще дороже в Петрограде стали.
«На лазоревые ткани
Пролил пальцы багрянец.
В темной роще, по поляне,
Плачет смехом бубенец».*
В лесу недаром бубенцы звучали –
С застрех стрижи в голубизну умчали.
--------------------------------------
* «На лазоревые ткани…», 1915
7
С застрех стрижи в голубизну умчали –
Во глубину его веселых глаз
Огромен мир есенинских проказ –
О том в столицах долго вспоминали.
Что было позже, что было вначале –
На все готов подробнейший рассказ.
Что «очевидец» там еще припас?
Поэтов сплетни редко миновали…
«Вяжут кружево над лесом
В желтой пене облака.
В тихой дреме под навесом
Слышу шепот сосняка».*
…А солнышко все выше и добрей,
К светилу венчик обратил кипрей.
--------------------------------------------
* «Я – пастух; мои палаты…», 1914
8
К светилу венчик обратил кипрей…
А тут афиш обрывки на асфальте,
И с крыш – капель и, как обычно в марте,
Вниз по Мясницкой – озорной ручей.
Поток весенний, ты его согрей,
Где б ни был он на полушарий карте.
Слова и мысли замерли на старте,
Не отрываясь от родных корней.
«Кому-то пятками уже не мять по рощам
Щербленный лист и золото травы.
Тягучий вздох, ныряя звоном тощим,
Целует клюв нахохленной совы».*
…Притихли воробьи перед дождем,
А в омуте усы полощет сом.
--------------------------------------------------------------
* «О красном вечере задумалась дорога…», 1916
9
А в омуте усы полощет сом,
У мельницы, где старая запруда.
Не потому ль воспоминаний груда,
Где та же роща, ветла за углом,
И в кипени сирени дедов дом,
И озера серебряное блюдо,
Лучей восходных пламенное чудо,
И шепот листьев – не понять о чем.
«Привет, сестра! Привет! Привет!
Крестьянин я иль не крестьянин?
Ну как теперь ухаживает дед
За вишнями у нас, в Рязани?» *
Кустов, деревьев у него – без счета…
Яснеет крыш рассветных позолота.
-----------------------------
* «Письмо сестре», 1925
10
Яснеет крыш рассветных позолота,
Навстречу солнцу город встать готов,
Неважно, чей – Берлин ли, Дюссельдорф,
Чужая, иноземная работа.
Дома и кирхи вплоть до поворота,
И море оцилиндренных голов.
Не шлет ему письма Мариенгоф,
Молчит сестра, и грустно отчего-то…
«Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь» *
Там, среди рощи, речкою влеком,
Ручей с кристальным спорит родником.
----------------------------------------------------
«Мы теперь уходим понемногу…», 1924
11
Ручей с кристальным спорит родником,
Совсем как дома, а не на Кавказе…
И пусть – гостеприимство в каждой фразе,
И аппетитно пахнет шашлыком,
Друзья-поэты собрались рядком,
И персиянка в пламенном экстазе
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.