Сборник произведений - [48]
Снова сохраняются мученья,
И опять маршрут знаком и крут,
Значит, вновь лежать на сохраненьи,
Снова ждать, как воды отойдут.
Снова я - участник, а не зритель.
Я теперь - неоднократный мать.
Кто не верил, ну-ка повторите:
-Не умеют мужики рожать?!
Совет Соломону
Читаю Вас, о, Соломон!
Со многим сказанным - согласна,
Но женщин, слабый пол прекрасный,
Вам обвинять все ж не резон.
Инга Пидевич "Мотивы Экклезиаста"
* * *
В вопросе женском Вы нередко,
Увы, не видели ни зги.
Ах, Соломон! Вам Клара Цеткин
Легко бы вправила мозги!
И Вы, родитель разных мифов,
В Международный женский день
Искали бы для Суламифи
Духи, мимозу и сирень.
Вам это действо не знакомо,
Вам как-то ближе царский трон,
Но я, как бывший член месткома,
Прошу - учтите, Соломон!
Чтоб Вы, свободу взявший в клещи,
И нервно скипетр теребя,
Права не попирали б женщин,
Эмансипацию любя!
Суриков (из цикла "Судьбы художников")
Приезжал домой дорогой тряской,
Самой длинной и таежной в мире.
И в своем далеком Красноярске
Размышлял о матушке-Сибири.
Что ей уготовано судьбою?
Много ли родит она талантов?
А могучей Енисей-рекою
Проплывали сотни арестантов.
Проплывали баржи Красным Яром,
Кандалы играли в перезвоны.
Знал ли, что влекомые кошмаром
Проплывут Сибирью миллионы?
Что им уготовано судьбою?
Не к добру Сибирь призвала в гости.
Над жестокой Колымой-рекою
До сих пор белеют чьи-то кости.
А другие – унесла стремнина,
Поглотила разом, без боязни.
И была безмолвия картина
Пострашней его «Стрелецкой казни».
Левитан (из цикла "Судьбы художников")
Левитан, будучи евреем, был выдворен из Москвы по указу Александра III…
Художник позировал своему учителю В. Поленову при написании картины «Христос и грешница»
Факты биографии
В «Третьяковке», в золоченой раме,
Где в разгаре суд и суета,
С темными библейскими глазами
Предстает он в облике Христа.
Только будет это много позже,
А пока, указами гонимый,
Жить он в Белокаменной не может,
И столица уплывает мимо.
Нет Пророка, так же, как Мессии,
И в который раз подвергнут риску
Исаак Ильич, певец России,
Из столицы изгнанный по списку…
Гаданье
Пусть не верю в ангела и черта –
Для меня едины ад и рай,
Нынче душу защемило что-то,
Погадай, цыганка, погадай!
Карты суетятся в танце быстром,
Бубны – радость, пики – черный пай,
В такт мастям колышется монисто,
Погадай, цыганка, погадай!
Далека ли жизненная планка,
Или близок мой последний край?
Ну, наври, с три короба, цыганка,
Погадай, цыганка, погадай!
Ответ академику
Их было много – споров и полемик,
Накал доселе не успел остыть.
Опять в брошюре видный академик
Советует, как человеку жить:
Не нарушать естественных пропорций –
И будут сны и ясны, и полны,
Не поддаваться действию эмоций –
Взирать на все, как Бог, со стороны.
Не строить лишних, иллюзорных планов –
Зачеркивать решительной рукой,
Не брать пример с атлантов-великанов –
И станет жизнь спокойной и простой.
Не поднимать переживаний груды,
Не класть излишки на свои весы –
И станут эластичными сосуды,
И будет сердце биться, как часы.
Ах, академик, ты так много знаешь,
Но не дано всего предусмотреть…
Есть поговорка - «Сердцу не прикажешь»,
Ну, не прикажешь сердцу не болеть!
Ашкелонская встреча
В декабре пустынны пляжи
Даже в жарком Ашкелоне.
На поверженном баркасе
Мы сидели – я и сын.
«Морж», видать, с российским стажем,
В синей кепке фирмы «Сони»
Плавал в море на матрасе
Надувном. Он был один.
Было тихо и покойно,
Солнце грело, но не шибко,
Как в апреле на Урале,
Все понятно – не сезон.
В древний берег плещут волны,
Вдруг блеснет на солнце рыбка
И уйдет в морские дали.
У природы – свой закон.
Не заметили вначале,
Как, откуда он явился,
Только вот – сидит здесь, рядом
И в глазах его вопрос.
Да, глаза его алкали…
Видно, здесь он и родился
Между яхтой и причалом,
Ашкелонский рыжий пес.
Он пропах портовым духом,
Знает он, чем море дышит
На восходе и закате.
Досконально знает пляж.
Почесал его за ухом,
Пес придвинулся поближе
Я сказал ему: «Приятель,
Дай-ка лапу! Ну, уважь!»
Пес прислушался прилежно,
Заработала с нагрузкой
Мысль собачья. Озабочен:
- Мол о чем он говорит?
Сын взглянул на нас с усмешкой:
- Видно, сбрендил доктор Луцкий,
Видно, образован очень,
Да не выучен иврит.
Но – внимателен, как летчик,
Пес сидит, наставив уши,
Бьет хвостом в баркаса днище
И с меня не сводит взгляд.
Нам с ним нужен переводчик,
Сын сказал ему :«Послушай,
Извини его, дружище,
Папа просит: «Тави яд!» *
Я казнил себя жестоко:
- Ну и что ж, что я – советский,
И не знал другого крова,
В паруса чужие дул…
Но – велик язык Пророков,
Знаменит язык библейский –
Пес все понял с полуслова,
Сходу лапу протянул.
Чайки тешились в просторе,
И крутился у причала
Ашкелонский пес поджарый,
Жадно съевший пару пит,**
И глядели в сине море
Бравый сын – сержант Цахала***,
Я – еврей седой и старый,
Не освоивший иврит…
-------------------------------------------
*«Тави яд!» - (иврит) «Дай лапу!»
**Пита - (арабск.) лепешка
***Цахал – (иврит, аббревиатура) Армия Обороны Израиля
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.