Сборник памяти - [55]
Л. сегодня выступает по «Эху Москвы», но я – увы – этого не услышу по своему плохонькому дохлому приемничку. Кому сказать, что не могу купить новый за 800–900 р., – не поверят.
Звонил А. Д. Кошелев – хочет включить мой мемуар о ВВ в сборник, готовящийся Борей Успенским: «Вы так замечательно пишете». Пообещал ему к 20 сент[ября] сдать. Надо бы дополнить – но когда?..
Фет отдал поэзии всю жизнь. Что было бы, если бы это же сделал Тютчев, а не писал от случая к случаю?..
В статью «Как нам писать историю литературы?» вставить рассужденье о профессионалах (Фет) и дилетантах (Тютчев).
31 августа. Полная робинзонада: вчера, в грозу отключился свет, затем телефон, потом села батарея на мобильнике. Вчера писал при керосиновой лампе. Чтобы позавтракать, топил сейчас печь в бане и боком заталкивал в ее узкое зевло сковородку. В комнате 15>0 С. Посмотрим, как при такой изоляции пойдет наука.
Вечер. Дали свет, заряжаю мобильный, включился стационарный. Наука при полной изоляции шла хорошо.
Л. с Маней были на презентации книги стихов Комы Иванова в литовском посольстве. Мне сообщили post factum. Повидать всех вдруг захотелось – видимо, робинзонство хорошо до определенного предела, чего ранее я не думал.
Диалоги с Бахтиным
Это – часть записей разговоров с Бахтиным, с которым мы с А. П. познакомились в 1970-м году. К мемуару о Бахтине А. П. обращался в последние годы не раз, но отвлекали срочные работы, и закончить не удалось.
В конце 90-х он решил было назвать свой мемуар «Недиалоги с Бахтиным», но в 2001 уже озаглавил «Диалоги с Бахтиным» и начал его так:
От этого заглавия невозможно было удержаться. На самом деле того полноценного диалога, который так глубоко изучил М. М. Бахтин, мне с автором не только не приходилось вести, но даже и наблюдать. По моему ощущению М. М. вообще был не диалогист. Или говорил он, или – увы – я. Казалось, он вообще предпочитает слушать, и если собеседник был активен, то за вечер М. М. мог произнести всего несколько фраз. Такое я наблюдал однажды, совпав в визите с Пинским.
10 ноября 2002 года, снова взявшись за мемуар, А. П. написал в левом углу листа:
«Именно диалоги, а не «Недиалоги»!» Поставил восклицательный знак и дату (М. О. Чудакова).
29 августа. Перед отъездом Л. в Ригу[81] были с ней у Бахтина в Гривне. Говорили с ним об обериутах, сказал, что близок со всеми не был, только с одним.
Я рассказал ему свою концепцию «случайностного видения» у Чехова. Целиком принял и согласился.
Говорил, что в монологах типа «небо в алмазах» автор относится к слову героя иронически (моя мысль в связи с постановкой «Трех сестер» Эфросом), а у нас принимают всерьез, целиком. Хотя автор здесь и есть – «он везде есть – не может не быть!»
21 декабря. <…> Сережа Бочаров сказал, что Бахтин в числе немногих книг, к[ото]рые захватил в больницу, взял и мою.
Рассказывал, что книгу Волошинова Б. диктовал В[олошино]ву где-то в Финляндии; книгу Медведева Е[лена] Ал[ександров]на писала под его диктовку. Первая вышла в таком виде, в каком он ее продиктовал. Во вторую Медведев сделал вставки, как выр[азился] Бахтин, – «к сожалению, крайне неудачные». «Мне это не составило труда». «Догов[орили]сь, что они подтянутся».
Монографию д[ействитель]но он искурил в войну – о немецком романе 18 в.
Философские романы в 20-х гг. были, но многие погибли, а иные – «Я пишу всегда карандашом, все стерлось, пробовал прочесть – невозможно». «Худ[ожественная] л[итерату]ра» заключила с ним договор на 30 л[истов] – но нечего включать.
12 янв[аря], среда.
Утром был у Бахтина (он сейчас в Переделкинском Доме творчества, в к. № 7).
Постучал, всунул голову – спиной ко мне кто-то массивный, и уже выходит Ляля Мелихова.
– Здравствуй, Саша. Там Машинский, сейчас они кончают.
Я подождал <…>. Вышел Машинский, <…> стал рассказывать, как пытается выбить из Бахтина для «В[опросов] л[итературы]» статью о Гоголе, к[ото]рая готова, но Бахтин считает, что нет, что это набросок и проч.
Я стал говорить, что надо печатать, как есть, а то он замотает, тем более, что в теперешнем состоянии когда он еще приступит к работе, и что если даже напечатать необработанную стенографическую запись беседы Бахтина, то это и то будет интересно.
У Машинского до этого на лице было написано выражение полного почтения к Бахтину, но при последних моих словах тем не менее на меня посмотрел с некоторым удивлением и любопытством. Но ничего не сказал.
М. М. сидел на постели, закутанный в одеяло.
– Очень, очень рад. Спасибо вам за книгу. Но должен извиниться – еще не читал. Тут происходили такие события – было не до чтения. Книгу Гинзбург тоже еще не читал (думаю, интересно, как все, что она пишет, я всё очень люблю). И Пинского.
И показал рукой на стол, где лежат 4 книги: Гинзбург, моя, Пинского о Шекспире и Новый Завет.
– Но я слышал уже много отзывов о Вашей книге – и очень положительных. Как только смогу – тут же начну читать. Я ведь помню суть Вашей концепции по прошлому нашему разговору, летом. Это очень интересно.
Пинского книга хорошая. (Это сигнал[82]). Я ее пролистал. Я знал ее первый вариант. Это было совсем не то – было традиционно: комедии, трагедии. Теперь о комедиях совсем мало. «К[ороль] Лир» – в центре.
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Памяти Горчева. Оффлайн-копия ЖЖ dimkin.livejournal.com, 2001-2004 [16+].
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
«Варшава, Элохим!» – художественное исследование, в котором автор обращается к историческому ландшафту Второй мировой войны, чтобы разобраться в типологии и формах фанатичной ненависти, в археологии зла, а также в природе простой человеческой веры и любви. Роман о сопротивлении смерти и ее преодолении. Элохим – библейское нарицательное имя Всевышнего. Последними словами Христа на кресте были: «Элахи, Элахи, лама шабактани!» («Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил!»).
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.