Сборник Новогодних сказок от «Призрачных Миров» - [6]

      Огляделся Степан - с заозерного берега дрожат на ветру пожелтевшие камыши, шумит болотная осока на ветру. А озеро на глазах прямо мелеет, и пока парень стоял да смотрел на него – и вовсе высохло, словно и не было его здесь никогда. Чудно!

      Стоит на взгорье Степа и дивится – до самой заозерной стороны неживая равнина, сухая, потрескавшаяся. На небе ни одного облачка не стало, солнце макушку припекло, хотя с утра вроде на дождь собиралось.

      - Это я озеро под землю спустила. Не высохло оно, к вечеру снова на месте будет, - послышалось за спиной. Показалось сначала, что это ветер шумит в кудрявых кронах березовой рощи, что раскинулась на том берегу зелено-белым маревом.

      Обернулся Степан. Глядит - стоит у мшистого камня высокая да стройная девка зеленоглазая, наряд ее богатый каменьями дорогими сверкает и коса до самой земли - черная, толстая - висит. А в руках огромный кусок змеевика. И как только держит такую-то тяжесть? Руки тонкие, сама на вид хрупкая.

      - Это ль ты искал, Степушка? – ласково так спрашивает, а в глазах – тайга шумит. – Где стоишь – там камни самоцветные под землей, ты место-то запомни, проснешься когда, приходи, копай здесь. Найдешь то, что ищешь…

      И очнулся в тот миг парень, лежа на прогретой земле. Открыл глаза – нависают над ним пышные ветви боярышника, сквозь которые виднеется голубое небо – чистое-чистое. И когда уснуть успел?

      Подскочил как ошпаренный, вспомнив, что только что во сне увидал. Дух лесной в виде девки красивой не зря к нему явился. Нужно спешить к дальнему озеру за камнем для Татьяны. Поспешно пригладил светло-русые кудри, оправил рубаху и легко пошел по узкой тропинке, петляющей меж дуплистых стволов старых деревьев. Вскоре сумрак глухого леса сгустился вокруг него, и переплетенные сучковатые ветви дубов скрыли плотной завесой яркое летнее небо.

      Чем дальше шел по лесу Степа, тем медленней шаг его делался – образ явившейся во сне девушки никак из головы не выходил. Так и стояли перед глазами ее смарагдовые очи на смуглом точеном лице, скуластом, утонченном – словно из камня искусным скульптором высеченном.

      Остановился на заросшей ромашками поляне парень, прислонившись спиной к шершавой коре огромного дерева. Туман перед глазами поплыл – зеленовато-синий, густой, окутывал он деревья и травы, в сонную одурь Степана вводил. Еле справился с очарованием парень, широко раскрыв серо-голубые глаза. Черты лица его заострились, тяжело вздымалась грудь, и гулко стучало сердце – словно две смены на заводе отработал без продуху.

      Туман густел, смарагдовыми полосами стелясь вокруг Степы, словно пытаясь связать, помешав идти дальше. Глянув под ноги, понял парень, что тропы-то и нет, и стоит он в высокой, почти по пояс, траве - мясистой, покрытой крупной радужной росой. И когда он путь потерял?..

      Звонкий смех, похожий на мелкий перезвон бубенцов, послышался в туманной дымке и зеленовато-черный силуэт мелькнул перед глазами Степана. Он с трудом, еле передвигая ноги, побрел в ту сторону, где мелькнула тень, казавшаяся сгустком сумрака, тенью иного мира.

      В тумане ничего не разглядеть было, трава путалась в ногах, и когда толстая девичья коса обвила его шею, Степан даже закричать не смог – такой страх сковал все его тело. Закрыл глаза, пытаясь унять колотящееся сердце, молотом стучащее в груди. Шелковистая коса скользнула вниз, защекотала руку и пропала.

      Парень открыл глаза – никакого тумана и в помине не было, развеялся за эти мгновения, а на корнях огромного дуба, что змеились по поляне, стояла, изгибаясь соблазнительно, та самая лесная девка, что во сне Степе змеевик принесла. Расхохоталась она и пропала, словно и не было ее. И тут же смех ее раздался справа от парня, он резко повернулся в ту сторону и замер посреди поляны, разглядывая красавицу, затем отвел глаза и пригладил кудрявые волосы. Мурашки страха бегали по его спине. Он хотел было шагнуть назад, но снова бросил зачарованный взгляд на таинственную деву, сманившую его с тропы. Степа был почти уверен только что, что она исчезла снова, но зеленоглазая сидела теперь на поваленной сосне, и невысокие кусты орешника поднимались над ней. Дева глядела прямо на Степана немигающими изумрудными глазами, холодными и бесстрастными, чуть улыбаясь, и улыбка ее нехорошо напомнила парню его загадочный сон. Хотя сон ли то был? Теперь он в этом сомневался…

       Прозрачная вуаль покрывала черные волосы лесной девы и ниспадала вдоль спины до самых ног. Венец, к которому крепилась ткань, был ярко-зеленым, украшенным маленькими самоцветными камушками. Кожа – смуглая, гладкая, без единой морщинки - в сумраке леса казалась слишком уж темной. В руке красавица держала драгоценный камень, названия которого Степан не знал, и был камень тот хитро оплетен серебряными цепочками и выигрывал янтарно-багровыми бликами в сумраке древнего леса. Даже цвет камушка определить было сложно – то желтым он казался, а то розовые звездочки в глубине его разгорались, постепенно кроваво-алыми становясь.

       Лесная дева была красива настолько, что захватывало дух. Она немигающими блестящими глазами продолжала глядеть на своего гостя и страхи Степана волшебным образом рассеялись. Да и кого бояться-то? Девки лесной? И парень залихватски ухмыльнулся, тряхнув кудрями. Он не боялся больше ни того, что заблудился в лесу, ни того, что его влекло сейчас к таинственной красавице.