Сбежавшее лето - [21]

—  Зато белки его глаз ярче сверкают,— возразил Саймон. Кришна дрожал от холода. Мэри взяла его за руку. Рука была холод­ной и влажной.

—  Побежим, тогда он согреется,— предложила она. Но Саймон покачал головой:

—  Нет, пойдем, как обычно, не спеша. Так лучше.

Все равно им было страшно. Как только они поднялись на набережную, они почувствовали себя черепахами без панциря: укрыться было негде. В стоявших на берегу домах кое-где горел свет, а из темного окна вся на­бережная — как на ладони. Кроме того, за углом мог оказаться полицей­ский. Мэри хотелось повернуться на сто восемьдесят градусов и бежать, а по тому, как оглядывался вокруг Саймон, можно было догадаться, что и он боится. Только Кришна держался спокойно.

Когда они дошли до пирса, он спросил громким отчетливым голо­сом:

—  А от вашего города далеко до Лондона?

— Не знаю, сколько миль,— прошептала Мэри,— но на поезде два ча­са езды.

— Я хотел бы поехать в Лондон,— сказал Кришна.— В Лондоне живет мой дядя. Он должен был встретить меня в аэропорту.

—  Замолчи,— прошипел Саймон.— Смотрите...

Сразу  за  пирсом  у  обочины  дороги  стояла  длинная  черная  машина.

—  Это полиция,— объяснил Саймон.— Нет, не останавливайтесь. Иди­те как ни в чем не бывало.

Мэри почувствовала, что колени у нее подгибаются. Она схватила Кришну за руку.

—  Вы   слышали   когда-нибудь   анекдот   про   мальчика   и   зонтик? — вдруг громко спросил Саймон.

—  Нет,— ответила Мэри. По ее мнению, сейчас им было вовсе не до анекдотов.

—  Так вот.  На пляже старик спрашивает у мальчика:   «Сколько тебе лет?» — «Шесть»,—отвечает мальчик.  «А почему же ты тогда такой  ма­ленький, меньше моего зонтика?» — говорит старик.  «Не знаю,— отвечает мальчик,  вставая на носки,  чтобы казаться повыше.— А сколько лет ва­шему зонтику?»

Это был старый анекдот, но, и впервые его услышав, она тоже не очень смеялась. Тем не менее сейчас Мэри из вежливости улыбнулась, а Саймон громко захохотал. В этот момент они как раз проходили мимо машины, и Мэри был виден бледный овал лица полицейского, повернувшего голову в их сторону.

—  Сюда,— сказал Саймон, и они свернули в узкую боковую улочку. — А теперь бегом! —скомандовал Саймон, и Мэри с Кришной, схватившись за руки, бросились бежать. Они бежали до тех пор, пока Саймон, расцепив их руки, не потащил за собой в какой-то тупик.

В тупике было полно мусорных баков. Мэри ударилась коленкой об один из них.

— Нашел время рассказывать анекдоты! — сердито сказала она.

— На  нас  смотрел полицейский,  который  сидел  в  машине.  О  чем-то нужно было говорить, вот я и рассказал анекдот. Полицейский видит:  идут трое детей,  шутят и смеются. Я просто схитрил.

—  А они ищут нас? —Мэри потерла ушибленное колено.

—  Не нас,  но кого-то ищут.  Папа приходил к ужину домой и расска­зал, что задержали лодочника, который признался, что перевез через про­лив  трех  человек.  Он  не  сказал,  что  один  из  них  мальчик,  поэтому они ищут взрослого человека.

—  А зачем  тогда мы побежали?—спросил Кришна.— У  меня болит нога...

Подогнув одну ногу под себя, он стоял, как аист, прислонившись к стене возле мусорных баков.

—  Я ведь говорила тебе, что он, когда упал, ушиб ногу,— с упреком сказала Мэри Саймону.

Сама она совершенно об этом забыла.

Она присела и пощупала ногу Кришны. Щиколотка у него опухла, бы­ла твердой и гладкой, как яблоко.

—  Ему,   наверное,   даже   ходить   больно,— сказала   она.— Почему   ты нам не напомнил?

Но он лишь всхлипнул в ответ.

—  Осталось   недалеко,— попытался   подбодрить   его   Саймон.— Пере­махнем через стену, а там совсем пустяк.

Чтобы забраться на стену, нужно было влезть на мусорный бак. Сай­мон проделал все это с ловкостью, а потом, сидя на стене верхом, помог Кришне. Но когда Мэри взобралась на бак, крышка провалилась, и она очутилась по щиколотку в грязной, вонючей жиже.

—  Ну и  запах! — ухмыльнулся Саймон,  когда ей  со второй попытки удалось усесться  на стене  между  ними.— Жаль,  что нашатырный  спирт остался дома,— продолжал он, махая на себя руками и притворяясь, будто падает в обморок.

—  Очень   остроумно! — огрызнулась   Мэри,   но   Кришна   рассмеялся. Он  издавал  такие  высокие  и  пронзительные  звуки,   что,  только увидев, как он трясется, раскачиваясь взад и вперед, и тихо попискивает, как пте­нец, они поняли, что он смеется.

Где-то стукнуло окно.

—  Тсс... Слезаем,— скомандовал Саймон.

Он спрыгнул во двор по ту сторону стены, протянул руки, чтобы по­мочь Кришне, и Мэри услышала, как он ухнул под весом Кришны. По­том она спрыгнула сама, почувствовав, как сотряслась у нее каждая кос­точка.

Там тоже стояли мусорные баки.

—  У твоего дяди, наверное, много мусора,— заметила Мэри.

—  Он    на    этом    зарабатывает,— усмехнулся    Саймон.— Осторожней, здесь ступеньки.

Они очутились на темной площадке, куда выходили дверь и забитое досками окно. Саймон схватился за доски и тихонько их потряс.

—  Кем   ты   себя   считаешь?—спросила   Мэри.— Тарзаном,   что   ли?

—  Ты угадала,— ответил Саймон.

Он чуть слышно крякнул, и в руках у него оказались две доски. С ус­мешкой посмотрев на Мэри, он полез в проем, чтобы открыть окно. За ним влез Кришна, потом Мэри. Внутри было темно и пахло мы­шами.