Сберкнижка для умишка - [78]

Закрытие зверинца

Смех быстро вышел из номера Берты-Лошади, закрыл за собой дверь и вошел в свой номер. Он даже не заметил, что дверь оказалась открыта. И это была его третья ошибка, которая могла оказаться последней и роковой. Он зря так спешил. Потому что на кладбище живые не спешат. Живые спешат по делам и за разными удовольствиями. А получалось, что он как раз спешил не туда, куда нужно. Получалось, что он зря торопится. Ему не следовало входить в номер так поспешно. Ему нужно было сначала оглядеться. И, вообще, ему требовалось уйти отсюда с вещами раньше, чем он здесь появился и уже не возвращаться. Настроение у Смеха было превосходное. С Бертой-лошадью он покончил раз и навсегда и церемониться по этому поводу не собирался. Соблюдать траур он считал излишним. Помянув Берту-Лошадь плевком вслед, он спешил теперь на свадьбу везения и удачи, И не сразу понял, что спешит в противоположную сторону и прямо на похороны. Потому что в жизни все время везти не может. Он, конечно, знал, что к встрече с ним кто-то усиленно готовился и проводил репетиции, вдавив голову человеку шефа в грудную клетку, как мышонку. С ним Смех встретиться желания не испытывал. Беспорядок в номере сразу бросался в глаза и о многом мог рассказать, если бы он не так торопился. Мысленно он выстраивал быструю схему того, как будет собираться: шкаф, чемодан, сумка, туалетные принадлежности и вещи. Первое, что бросилось ему в глаза, это красивый чемодан гения из хорошей кожи на колесиках, который уже почему-то лежал на столе. Его кто-то достал из шкафа. Смеху даже показалось, что кто-то ему захотел помочь. Ему даже показалось, что сам гений спустился с последнего этажа и пока он разбирался с Бертой-Лошадью, принялся собираться. Но на лакированной поверхности чемодана, распространяя характерную вонь, подозрительно лежала живописная куча огромных размеров, как будто кто-то хотел использовать чемодан в качестве горшка, но не успел открыть. «Что это?.. Кто это сделал? Кто посмел? – пронеслось в голове у Смеха. – Где автор?.. И что бы это все могло означать?» Означать же это могло только одно, что он никуда не едет и уже окончательно приехал к своей последней остановке. Как только Смех начал это понимать, озабоченность невольно появилась на его лице. Смех нахмурился, собираясь лезть в шкаф, чтобы взять там щетку и салфетки для уборки свежей скульптуры неизвестного творца. Он повернулся к шкафу и увидел, что это не шкаф. Один вид этого человека-чудовища мог поразить кого угодно. Фотография, которую ему показывал шеф, не могла передать всего того, что Смех увидел. Глыбообразная голова этого разросшегося урода была так крепко вбита между плеч, что опровергала необходимость существования шеи. Нос выглядел невероятно, дико курносым. Белесые по-носорожьи расставленные глаза смотрели спокойно и зло. Не говоря ни слова, этот гад взял подошедшего к нему Смеха за шиворот и встряхнул, как детскую погремушку. Сначала Смех растерялся. Но, сообразив, что происходит и может произойти дальше, тут же дал монстру «резонансного». Он провел один, второй, третий…Тот даже не пошевелился, как будто на него садились мухи и тут же улетали. У Смеха плохо получалось наносить удары. Он находился в неудобном положении. Его держали рукой за шиворот, как провинившегося кота. Он не мог развернуться и в таком взвешенном состоянии, как следует нанести удар, не получалось. У него не было точки опоры. К тому же монстр продолжал его трясти, как погремушку. Некоторое время Смех не мог сосредоточиться, чтобы что-то предпринять. Но и бездействовать, он не мог. Довольно скоро, чувствуя, что его мозги могут не выдержать такой тряски, он решил использовать «Микро». Он подморгнул уроду. Раз, другой, третий… Он моргал ему в ноги, которые видел под собой. Все пули пролетели мимо. Смех не мог прицельно подмигивать. Потому что его продолжали трясти. Его голова от этой дикой тряски могла вот-вот отлететь в сторону и чудом оставалась на плечах. Голову его также трясло, как и туловище. Он схватился рукой за его правую руку, развернулся насколько смог и подмигнул чудовищу в правый глаз. Один раз, второй, третий… На четвертый раз пуля, вылетевшая из «Микро», попала в глаз и височную кость, пролетев навылет носорогоподобному. И тут же его правый глаз чуть вывалился из орбит, словно от большого удивления. Это только разозлило урода. Он сразу развернул Смеха лицом к себе и сунул ему палец в правый глаз, откуда вылетали смертельно жалящие пули. Смех даже пикнуть не успел. И этот гад начал своим пальцем самым подлым образом шуровать пальцем в черепной коробке у Смеха, пытаясь вынуть оттуда не только спрятанное там оружие, но и его мозги.

– Кхе-кхе… Я тебя кончу, – с кряхтением прохрюкал человек-носорог. – Кончу…

Исхитрившись, от дикой боли Смех ногой врезал ему между глаз. Гад только слегка пошатнулся. Смех вывернулся из его рук и дал ему «резонансного». Этот урод и предположить не мог, что Смех, прыгнувший на него, как блоха на лошадь, мог сотворить такое произведение искусства в виде мощного сотрясающего удара. Смех дал ему еще «резонансного». Но верзила-урод только чуть отступил и тут же отвесил Смеху такую оплеуху, от которой тот мухой долетел до противоположной стены, ударился о стену и сполз по ней на кровать гения размазанным плевком. У него оставались считанные секунды, чтобы прийти в себя. Монстр уже двигался к нему, чтобы добить. Мигом, перетряхнув заново мозги и собрав в кучу разлетевшиеся из головы по округе мысли, Смех скатился на пол и уклонился от следующего удара глыбообразного гада. Рука того пролетела мимо Смеха и ударила по кровати так, что та переломилась надвое. Воспользовавшись этим, Смех дал монстру еще «резонансного». Тот крякнул, но не отступил. В следующее мгновение Смех, не растерявшись, снова увернулся от удара огромного бугаины, и в прыжке, выбросив вперед себя руку, воткнул свой указательный палец тому в левый глаз. Громила заорал так, что люстра сорвалась с потолка и грохнулась на пол. Смех крутанул пальцем в глазнице монстра и выдернул его обратно вместе с глазом. «Квиты», – пронеслось в голове у Смеха. Громила схватился рукой за опустевшую глазницу. «Циклоп, – пронеслось в голове у Смеха, и он рассмеялся внутренним смехом. – Вылитый Циклоп».