Савмак - [5]

— Да? — Савмак сгреб выигрыш и поднял глаза на моряка. — А почему?

— А потому.

Архилох налил себе вина. Подумал, налил и Савмаку.

— Ты тоже пей.

— Не хочу, спасибо. Так почему?

Архилох пил жадно, не замечая, что вино течет по груди. Допив, поставил чашу на стол. Некоторое время молча смотрел на Савмака, подперев голову рукой.

— Как приходим мы в Пантикапей, — задумчиво сказал он, — так я все думаю: нет тебя уже. Думаю — спрошу у кого-нибудь: «Где Савмак?» А мне в ответ: «Какой такой Савмак? А-а, везучий такой… Счастливчик…» — Архилох недобро усмехнулся. — Спрошу… Ну, хоть у одноглазого. — Он кивнул в сторону хозяина — «У, золотце, скажет, так то когда еще было. Народ-то у нас — ух, злой! Ну вот, не понравился он, дружок твой, одному. Ну и…»

— Вот как?

— Смеешься? — Худое лицо Архилоха стало совсем красным. — А… ты не смейся. Обязательно найдется кто-нибудь и всадит тебе… такой вот нож, — он кивнул, — в глотку. Я и сам порой не прочь.

Савмак со спокойным интересом смотрел на него.

— Да-да… И не скалься… Это я не из-за… Не из-за проигрыша. Не люблю я тебя. Не знаю, почему. А может, знаю. А…

Савмак улыбнулся. Он повертел в руках нож Архилоха, погладил головку смеющегося сатира, украшавшую рукоятку. Протянул моряку:

— Держи, ладно.

Архилох побледнел:

— Ты… Ты что? Не веришь? Думаешь… Ах, ты…

Он схватил нож, замахнулся. Савмак перехватил его руку, сдавил. Моряк скривился, разжал пальцы. Нож упал на стол. Савмак взял его, подбросил пару раз на ладони. Усмехнулся:

— Не так уж легко всадить мне… такой вот нож, а?

Он поднялся, направился к выходу. Архилох схватил его за плечо:

— Не-ет, стой, дворцовый щенок!

Савмак обернулся. Широкоскулое смуглое лицо его потемнело:

— Пьян ты.

— Не-ет, я не пьян… — ухмыльнулся Архилох. — Не пьян я, а только отсюда… такие, как ты… просто так не уходят. Тут собираются люди простые, честные. Моряки, ремесленники. Золоченую шваль они не любят. За что ее любить?

Он отпустил плечо Савмака и, подбоченясь, смотрел на него.

— Ну, смотри… — процедил Савмак сквозь зубы.

Моряк потянулся за ножом. Савмак ударил, не замахиваясь, коротко, резко — снизу и сбоку. Голова Архилоха дернулась. Он не удержался на ногах и опрокинулся на соседний столик. Стол рухнул, сидевшие за ним вскочили. Один из них, громадного роста ремесленник, красными, похожими на лопаты ручищами сгреб Архилоха и перебросил к стойке. Другой недолго думая схватил скамью и запустил ее в Савмака. Савмак пригнулся, и скамья попала в какого-то пьяного.

Погребок вспыхнул. Через мгновение дрались все — разобрать, кто с кем и из-за чего, было невозможно. Исключение составляли Садал, влезший для безопасности на единственный неперевернутый стол и со скорбным спокойствием взиравший на клубок полуобнаженных тел, и Архилох, который медленно поднимался, цепляясь за стойку и постанывая.

Трудно сказать, чем бы это кончилось, если бы неожиданный окрик не перекрыл шум драки. На мгновение все стихло. Посетители погребка с немалым удивлением обнаружили у двери несколько городских стражников, полукругом стоящих за коренастым человеком с кирпично-красным лицом. Мокрая одежда его была перепоясана мечом.

— Где хозяин? — одышливо спросил человек, придвигая к себе скамью и усаживаясь на нее.

Одноглазый уже катился к нему:

— Здесь, здесь, почтенный Спарток, такая честь, милостивец… Отведай вина, любезный…

— Обойдусь без твоей кислятины, — поморщился почтенный Спарток. — Собачья служба… Вам дай волю — весь город разнесете… Да убери ты свое пойло, мерзавец! — заорал он на Садала. Садал отскочил.

Спарток вытер лицо плащом, оглядел погребок.

— Где Савмак?

— Савмак, почтенный? — Садал удивленно поднял бровь над зрячим глазом. — Был здесь… — Он обернулся. — Вон с тем, высоким. — Хозяин ткнул пальцем в Архилоха.

Маленькие глазки Спартока уставились на моряка.

— Поди сюда! — рявкнул он.

Архилох подошел, вытирая кровь с губы.

— Где Савмак?

— Я откуда знаю? — сердито буркнул моряк. — Сбежал куда-то. Ваш он — вы и ищите. — Он зло сплюнул сгусток крови прямо под ноги Спартоку и пошел за стол.

— Скотина пьяная… — процедил Спарток.

Архилох демонстративно повернулся к нему спиной и, запрокинув рыжую голову, пил вино.

Садал почтительно склонился перед Спартоком.

— Ну, ладно, — еще раз обежав глазами погребок, сказал тот. — Если вдруг появится — мало ли… Скажи, чтобы немедленно шел во дворец. Ждут его… Собачья служба, — вздохнул он. — Весь день бегаю.

Он отобрал кувшин с вином, который хозяин все еще держал в руках, выцедил добрую половину.

— Гадость! — сплюнул, вернул Садалу. — Пошли! — Он поднялся, махнул стражникам.

— Вылезай, — хмуро сказал Архилох. — Ушли.

Савмак выбрался из-под скамьи, сел напротив.

— Чего это они? — спросил Архилох, наливая ему вина. — Второй день тебя ищут.

— Да так… — неопределенно ответил Савмак, прикладываясь к прохладной мутноватой жидкости. — Мало ли…

— Ох, смотри… — протянул моряк. — Ох, нарвешься, счастливчик…

Бездонное до головокружения небо было нестерпимо голубым, и по нему ползло облако. Оно походило на диковинного зверя с длинной гривой, и грива эта медленно облетала, словно пух, пенилась морской пеной.