Сатанинский взгляд - [26]

– Я согласен, – сказал Чиун. – Мы почтем для себя за честь выполнить ваше поручение.

– Если не возражаете, я хотел бы поговорить с Римо.

– Ну конечно. Блестящая мысль! Пусть Римо услышит все это из ваших уст.

Римо уже сложил свой чемоданчик, когда Чиун, радостно хихикая, вошел в комнату.

– Нам придется выполнить последнее задание мудрого Харолда, – объявил он.

– С каких это пор Безумный Харолд стал мудрым Харолдом? К тому же, я думал, мы уже распрощались с ним.

– Римо, если ты согласишься сделать еще одно, последнее усилие ради мудрого Харолда, я прощу тебе исчезновение сокровищ Синанджу. Я никогда не упрекну тебя за то, что ты, как дурак, носился по свету, палец о палец не ударив для того, чтобы их разыскать. Смит согласился возместить нам утраченное достояние. Я должен составить список. Он будет очень длинным.

– Видно, у него действительно безвыходное положение. Что ему нужно от нас?

– При чем тут безвыходное положение? Просто он понял, что пришло время действовать. Я дал ему согласие от твоего имени убить президента Соединенных Штатов и дать мудрому Харолду возможность навести порядок в этой дикой стране.

– В это трудно поверить.

– Мы дали ему обещание. Для Мастера Синанджу нет большего греха, чем нарушить обещание.

– Ладно, так и быть, я возьмусь за это поручение, папочка. Только я уверен, речь идет вовсе не о том, чтобы укокошить президента.

– О чем же еще?

– О чем-то совершенно экстраординарном, с чем можем справиться только мы.

Не успел Чиун приступить к составлению списка, как вернулся Римо и спросил, не было ли в истории Синанджу случая, чтобы человек дважды проникал в какую-нибудь страну во главе 150 человек и при этом оставался незамеченным?

Генерал Матесев убедился, что его никто не пасет. Первый этап его миссии прошел успешно. Он уже дважды тайно проникал на территорию Америки, и оба раза ему сопутствовала удача, поэтому у него не было оснований опасаться, что ему не повезет и на этот раз.

Он побродил часа два по огромному шумному Нью-Йорку, проверяя, нет ли хвоста. Убедившись, что все в порядке, он вошел в банк, просунул в окошечко пятидолларовую банкноту и попросил дать ему десять монет по двадцать пять центов.

Кассирша быстро отсчитала монеты. Сама того не подозревая, она снабдила генерала Матесева всем необходимым для очередного успешного вторжения в Америку.

Матесев направился к телефонной будке. Через три часа сто пятьдесят отборных русских десантников будут готовы начать операцию. И никто не будет знать, каким образом они проникли на американскую территорию.

Один за другим генерал Матесев набрал десять номеров. Каждый раз он говорил в трубку одно и то же: «Добрый день. Небо сегодня кажется немного желтым, не так ли?»

И каждый раз слышал ответ: «Скорее голубым. Но кто знает? Жизнь – странная штука, верно?»

После этого Матесев произносил загадочную фразу: Стадион на Рикерс-Айленд".

В доме Джо Уилсона зазвонил телефон. Его жена увидела, как он снимает трубку. Она была уверена, что муж завел роман где-то на стороне, пока не стала подслушивать его телефонные разговоры и не убедилась, что ему звонят только мужчины.

Джо нигде не работал. Он вообще ничем не занимался, если не считать ежедневных пятикилометровых пробежек по двору, прыжков, отжиманий и прочих упражнений, которые, с точки зрения соседей, смахивали на элементы курса боевой подготовки.

При этом недостатка в деньгах Джо не испытывал. По его словам, отец оставил ему кругленькую сумму, которая лежала в швейцарском банке. Кроме того, на его счет в банке в Куинсе регулярно поступали денежные переводы – гораздо регулярнее, чем его мать получала социальное пособие.

Джо вел замкнутый образ жизни и почти не выходил из дому. Даже жениться на своей невесте он согласился лишь после того, как она пообещала, что свадьбу они отпразднуют дома. А почему бы и нет? В конце концов многие люди страдают агорафобией, то есть боязнью открытого пространства, и предпочитают сидеть в четырех стенах.

Однако на сей раз Джо повел себя довольно странно. Когда в доме зазвонил телефон, трубку взяла его жена, поскольку он тренировался во дворе. Узнав, что его спрашивает какой-то ненормальный, пытающийся выяснить, какого цвета небо, он опрометью кинулся к телефону. Жена же по своему обыкновению подслушивала в другой комнате.

– Добрый день, – сказал мужской голос на том конце провода. – Небо сегодня кажется немного желтым, не так ли?

– Скорее голубым, – ответил Джо. – Но кто знает? Жизнь – странная штука, верно?

– Стадион на Рикерс-Айленд, – ни к селу ни к городу сказал незнакомец.

Джо повесил трубку и принялся куда-то звонить, отдавая какие-то распоряжения. Прежде он никогда не отдавал распоряжений. Он сделал четырнадцать звонков, каждый раз в конце повторяя одно и то же: «Рикерс-Айленд».

А потом, впервые за все время их совместной жизни, Джо Уилсон вышел из дома. На прощание он нежно поцеловал жену и сказал ей нечто совершенно ужасающее:

– Послушай, крошка. Честно говоря, я вообще не должен был на тебе жениться. Но ты замечательный человек. Тебе пришлось многое вынести. Очень многое. Ты позволила мне все это время безвылазно находиться дома. Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя.