Сарматы. Первая тяжелая конница степей - [8]

Глава I. Военно-политическая история сарматов и аланов во II в. до н. э. – V в. н. э

Задача данного очерка состоит не в подробнейшем изложении военно-политической истории, а в показе общей канвы событий, что должно послужить историческим фоном для рассмотрения развития военного дела сарматских и аланских племен, их традиций и инноваций. Главными нашими источниками по сарматской истории являются античные авторы, которые фокусируют свое внимание на событиях, связанных с греко-римским миром, и, в частности, на действиях в Дунайском и, в меньшей степени, Кавказском регионе. О последних нас информируют также и закавказские (грузинские и армянские) источники, но их интерпретация и соотнесение с античными вызывают большие сложности. События собственно сарматского мира Северного Причерноморья и Центральной Азии обычно отражены в письменной традиции крайне скупо и отрывочно. Отсюда возникает неравномерность в освещении фактов военно-политической истории. Античные авторы плохо различали сарматские племена по этническому происхождению, для них они были достаточно однородной кочевой массой. Новые же волны номадов, приходивших из глубин Азии и появлявшихся в Европе, на горизонте античной ойкумены, более ясно прослеживаются по археологическим данным, а не по нарративным данным, которые и послужили базисом для настоящей работы. Поэтому в этом очерке необходимо было затронуть и археологический материал, но, естественно, в качестве дополнительного источника, что позволит представить этнополитическую картину более полно.

После гибели Великой Скифии и ухода самих скифов на Крымский полуостров и в Добруджу в степях Северного Причерноморья доминирующей силой становятся сарматы. Традиционная датировка гибели Скифии рубежом III–II вв. до н. э. в последнее время подверглась пересмотру и удревнению до конца IV – начала III в. до н. э.[42]. Согласно наиболее обоснованной гипотезе, это падение произошло в результате военных действий, которые предприняли кочевые (раннесарматские) племена. Последние, во второй половине IV в. до н. э. придя из Южного Приуралья, а отчасти даже из Центральной Азии, заняли территорию между Волгой и Доном, где в их состав было частично инкорпорировано местное население[43]. Наиболее ранними племенами считаются сирматы (IV–III вв. до н. э.)[44], видимо, чуть позднее сформировались племенные объединения сираков и аорсов[45]. Видимо, были две волны сарматских вторжений в Северное Причерноморье: первая – на рубеже IV–III вв. до н. э., направленная против скифов, а вторая – в конце первой – начале второй четверти III в. до н. э., когда погибли греческие и местные оседлые поселения на Нижнем Дону, в европейской части Боспора, Северо-Западном Крыму, в Нижнем Поднестровье и Побужье[46]. К этому времени, очевидно, и относится упоминание Диодора (II, 43, 7) о том, что сарматы, истребив население Скифии, сделали страну пустынной. Примерно к 280 г. до н. э. эпиграфист Ю. Г. Виноградов отнес угрозу вторжения сарматов, которая, согласно его восстановлению текста, упоминается в декрете о «несении Диониса» из Херсонеса (IOSPE, I, 343, l. 15)[47]. Сарматское нашествие, докатясь до Днепра, остановилось, как считается, из-за кельтского противодействия с запада[48].

Затем в течение III – первой половины II в. до н. э. в Северном Причерноморье существовал период некоего политического «вакуума», во время которого кочевья сарматов пребывали в Волго-Донском междуречье. Этот status quo был завершен новой волной сарматской экспансии в середине II в. до н. э., вызванной общим процессом аридизации степей и иммиграцией с востока новой волны кочевников[49]. Предполагается, что это были урги[50], сатархи, языги и роксоланы[51]. С середины II в. до н. э. сарматы занимают территории к западу от Дона, на рубеже II–I вв. до н. э. они появляются в Побужье у Ольвии[52].

Страбон (VII, 3, 17; XI, 5, 8) описывает союзы сарматских племен конца II – середины I в. до н. э.: живущие между Днестром и Днепром царские сарматы, языги и урги; кочующие в степях между Днепром и Доном роксоланы; восточнее, между Приазовьем и Тереком, жили сираки; далее, в Подонье – аорсы, а в Северном Прикаспии – верхние аорсы[53].

В первой четверти II в. до н. э. сарматы представляют собой реальную политическую силу на международной арене. Так, в 179 г. до н. э. правитель европейских сарматов Гатал упоминается в мирном договоре между Понтом с одной стороны и Пергамом, Каппадокией, Вифинией и Пафлагонией с другой (Polyb., XXV, 2, 13). Сам Гатал рассматривается или как просто значимая политическая фигура в регионе и гарант договора, или даже как непосредственный участник боевых действий на стороне Понта в войне 183–179 гг. до н. э.[54]. Примерно в это же время (первая четверть II в. до н. э.) сарматы помогают херсонеситам против скифов, расширяющих свои крымские владения и теснящих полис. Причем, поскольку сначала сарматская царица Амага потребовала от нападающих прекратить враждебные действия, можно думать, что крымские скифы находились в некой зависимости или договоренности с сарматами. Затем последовали набег сарматов Амаги на Неаполь Скифский и убийство скифского царя (Polyaen., VIII, 56)