Сарматы. Первая тяжелая конница степей - [3]
Хронологические рамки работы обусловлены сведениями греко-римской традиции о военном деле сарматов и, позднее, аланов. Точкой отсчета служит II в. до н. э., когда сарматские племена вышли на политическую арену античного мира и сведения об их военном деле появились в нарративных памятниках, заканчивается же повествование V в., когда аланы и сарматы исчезли со страниц произведений позднеантичных авторов. Естественно, при скудости информации приходилось привлекать как более ранний материал, так и более поздний (VI в.), что служило базой для сравнений и сопоставлений. Поскольку аланы являлись частью сарматских племен и имели единый культурно-хозяйственный тип, целесообразно было включить их военное дело в общее описание. Тем более что в поздней античности аланами зачастую именовали различные сарматские племена[6].
1. Источники
Информация о военном деле сарматов и аланов весьма скудна и разбросана по многочисленным произведениям античных авторов, значительная часть которых была собрана филологом-классиком Василием Васильевичем Латышевым (1855–1921). Осетинский историк Ю. С. Гаглойти собрал свод античных и византийских источников, к которым он прибавил армянские памятники V–XV вв., где сохранилась информация об аланах; фундированную хрестоматию античных и средневековых сведений по аланам составил лингвист Агусти Алемань, которую он защитил в качестве диссертации в Университете Барселоны в 1997 г.[7]. Всё это облегчило выборку материала по теме. Отметим лишь наиболее информативные источники, более полный их перечень читатель найдет в ссылках в подходящих местах монографии, посвященных разным аспектам военного дела. Для нас наибольшую значимость имеют свидетельства Овидия, Тацита, Арриана, Лукиана, Диона Кассия и Аммиана Марцеллина. Естественно, данные этих авторов рассматриваются с точки зрения изучения военного дела.
За точку отсчета нужно принять немногословные сведения географа Страбона (ок. 64/3 г. до н. э. – ок. 29 г.). В частности, он оставил краткое описание вооружения роксоланов, относящегося к концу II в. до н. э. (Strab., VII, 3, 17), которое явно было почерпнуто из компетентного источника.
Знаменитый латинский поэт П. Овидий Назон (43 г. до н. э. – ок. 18 г.), сосланный в ссылку в город Томы на западном берегу Понта Евксинского, провел там последние годы своей жизни (8–18 гг.). Свидетельства Овидия ценны именно тем, что он лично наблюдал своих варварских соседей: гетов и сарматов-языгов, продвинувшихся к этому времени к Нижнему Дунаю. Они встречались ему и внутри города, он наблюдал их и вовне стен при несении стражи. Естественно, первое, что бросалось в глаза бывшему столичному жителю, – это необычное обличье местных варваров, их одежда и вооружение. Поэт в своих «Скорбных элегиях» и «Письмах с Понта» создает обобщенный образ варварского воина-всадника, в котором присутствуют как гетские, так и сарматские черты. Впрочем, первые преобладают. Никакой другой античный автор не упоминает столько разных предметов и деталей сарматского вооружения.
Определенные данные античной географической традиции о Северном Причерноморье сохранил в своем «Землеописании» (ранее 43 г.) римский географ Помпоний Мела. Описание географом скифских народов во второй книге архаично для его времени и восходит, как считается, к эллинистическим землеописаниям, базировавшимся на ионийской традиции, параллельной Геродоту, тогда как в третьей книге автор ориентировался на римскую карту[8]. В целом же описания сарматов и Сарматии важны для нас как источник для сопоставления и изучения (Mela, II, 11–14; III, 28–30).
Великий римский историк Корнелий Тацит (ок. 55 – ок. 120) оставил нам описания двух битв, в которых участвовали сарматы. Первый бой произошел во время вторжения роксоланов в Мёзию зимой 69 г. (Tac. Hist., I, 79, 1–4), а второй – во время иберо-парфянского конфликта в 35 г. (Tac. An., VI, 35, 1–2). Несмотря на риторизированность и драматизацию повествования, в целом характерные для Тацита, свидетельства историка явно восходят к компетентным источникам. Он кратко и ясно рисует нам способ действия сарматских всадников и их вооружение, манеру использования оружия. Данные описания предоставляют нам уникальную информацию о сарматской тактике и вооружении, дают опорную точку для выявления дальнейшего развития сарматской конницы.
Писатель периода Второй софистики и профессиональный военный Флавий Арриан (ок. 89 – после 169/70) был первым имперским полководцем, кто в ранге пропреторского легата провел самостоятельную кампанию против аланов в 135/6 г. Хотя битвы и не произошло, поскольку аланы повернули назад, но большая часть каппадокийской армии была мобилизована и вышла навстречу противнику. В результате заочного знакомства Арриана со своими противниками для римской армии в Каппадокии была разработана «Диспозиция против аланов», которая давала указания по отражению атаки конницы номадов. План, по-видимому, был составлен исходя из агентурных сведений и другой доступной наместнику информации, поэтому его данные носят гипотетический, хотя и очень реалистический характер и дают нам важные данные по вооружению и тактике аланской конницы. Еще одной работой Арриана, где упоминаются сарматские и аланские всадники и их оружие, является «Тактическое искусство». Здесь автор конкретно рассказывает о том, какие методы алано-сарматской конницы переняли римляне к середине 130-х гг. (Arr. Tact., 4,3; 7; 44,1).
Три столетия варварские племена ГОТОВ были «бичом Божьим» и кошмаром Рима. Они разгромили «непобедимые» легионы в битве при Адрианополе (378 г. н.э.), впервые в истории убив императора на поле боя. 30 лет спустя они взяли и разграбили Вечный город, который не знал такого позора уже восемь веков. Они стали могильщиками Западной Римской империи и создали на ее обломках первое из «варварских» королевств. Вопреки расхожим представлениям, готские племена вовсе не были «дикой ордой» – неорганизованная и плохо вооруженная толпа никогда не одолела бы железные римские легионы, – отличаясь не только отвагой и воинственностью, но и готовностью учиться у врага: трехсотлетняя война закалила готов, ускорив эволюцию и превратив «первобытных» варваров в одну из лучших армий эпохи с великолепной пехотой, сильной конницей и собственным флотом. Эта книга – первая полная энциклопедия «победителей легионов».
Настоящее издание рассматривает различные стороны военного дела чукчей на всем протяжении известной нам по письменным и другим источникам эпохи начиная со второй половины XVII в., когда чукчи впервые столкнулись с сибирскими казаками, и вплоть до начала XX в., когда еще происходили столкновения на почве кровной мести. Привлекаются сведения о соседних народах, азиатских и американских эскимосах, коряках и русских, что позволяет лучше раскрыть особенности военного дела чукчей. Книга является первым в историографии трудом, посвященным военному делу чукчей.
Давно исчезли копьеносцы и кавалерия — противники боевых слонов древности, а слоны оставались в строю еще в прошлом году.
Термин «элефантерия», недавно введенный в русский язык, обозначает боевых слонов как род войск. Впервые для военных целей слонов начали использовать примерно три тысячи лет назад в Древней Индии. «Экипаж» слона состоял из двух-трех человек – воины сидели на пестрой попоне или на особом седле, а ноги слона охраняли приписанные к животному четверо пехотинцев («стражи стоп»). Элефантерия была главной ударной силой индийской армии: входе битвы при Гидаспе (326 г. до н.э.) слоны раджи Пора атаковали легендарную фаланг)' Александра Македонского.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
На протяжении более чем полутора столетий, с середины XVI в. и вплоть до самого окончания правления Петра Великого, неотъемлемой частью русского войска были стрельцы. Они стали первой русской пехотой, полностью оснащенной огнестрельным оружием и которую можно назвать постоянной и в известном смысле регулярной (с поправкой на реалии эпохи). Созданное в 1550 г., во время т. н. «реформ Ивана Грозного», стрелецкое войско прошло боевое крещение в самой известной военной кампании первого русского царя — взятии Казани осенью 1552 г.
К 300-ЛЕТИЮ ОКОНЧАНИЯ ВЕЛИКОИ СЕВЕРНОЙ ВОИНЫ! «Чрез взятие сего города Санкт-Питербурху конечное безопасение получено» – так Петр Великий прокомментировал взятие русскими войсками Выборга в 1710 г. Всего же за продолжавшуюся 21 год войну России со Швецией насчитывается около семидесяти осадных операций, ведь захват и оборона крепостей составляли значительную часть военного дела начала XVIII столетия. Книга Бориса Мегорского посвящена этой типичной для своего времени, но малоизвестной сегодня стороне боевых действий эпохи Петра I. При описании осадной войны автор обращает внимание на вопросы повседневности, рутинные задачи, воинские традиции и обычаи, поведение в боевой обстановке.
Они завоевали для Римской империи полмира. Они пронесли римских орлов от Британии до Персидского залива и от Африки до Рейна и Дуная. Они были становым хребтом величайшего государства Древнего мира. Римские легионы по праву считаются самой мощной, совершенной и эффективной боевой машиной своего времени, по многим параметрам не превзойденной до XVIII века нашей эры. Феноменально дисциплинированные и организованные, великолепно обученные, вооруженные по последнему слову техники, они не знали себе равных более полутысячи лет – недаром сами римляне приписывали создание легионов не только человеческому разуму, но и «Божественному провидению». Боевое расписание и тактика, вооружение и боевое применение, редкие поражения и знаковые победы – в этой книге, беспрецедентной по глубине и охвату материала, история римских легионов предстает во всем ее величии.
«ЧЕГО НЕ МОГЛА СДЕЛАТЬ ПЕХОТА, ТО СДЕЛАЕТ КАВАЛЕРИЯ» — эти слова генерала А. Н. Куропаткина, главнокомандующего русской армией в войне с Японией, были сказаны о сражениях 1904–1905 гг. Однако в Первую Мировую и Гражданскую войны боевое применение кавалерии только подтвердило верность его оценки. Уже первые бои 1914 г. показали превосходство русской конницы над кавалерией германцев и австрийцев как в качестве личного состава, так и в боевой подготовке, а на фронтах Гражданской войны красные конники (в первую очередь из легендарных 1-й и 2-й Конных армий) сыграли ключевую роль, серьезно повлияв на ее исход.