Санаторий - [5]

— Сам, — на всякий случай подтвердил Варгин.

— А президент чего? — спросил Фарбер.

Варгин обиделся.

— Ну ладно, ладно, не обижайтесь, мистер Игор. Что за президент?

— Вот об этом я и пришел спросить. — Варгин рассказал ему все, что знал о президенте.

— Не нравится мне это, — сказал Фарбер. — Черт знает что происходит в этом городе. Ну, поговорите с этим президентом. Не упрямьтесь.

От Фарбера нечего было больше ждать и Варгин, попрощавшись, пошел к себе в номер.

В двадцать три ноль ноль в номере раздался пронзительный рев телефона. Варгин даже вздрогнул, — ну и звонки у здешних телефонов, — и подождал второго звонка. Когда звонок прервался, он поднял трубку.

— Алло, я слушаю.

— С вами будет говорить президент Чирога, — произнес женский голос, которым объявляют победителей денежно-вещевой лотереи.

В трубке что-то затрещало.

— Мистер Варгин, я вас приветствую на нашей гостеприимной земле.

— Добрый вечер, — только и успел вставить Варгин.

— Я буду рад, если представитель Земли посетит наш скромный товарищеский ужин, — речь сопровождалась треском, — посвященный юбилею общества «Земля — Санаторий».

Треск кончился и трубка снова заговорила приятным женским голосом:

— Ужин состоится завтра. За вами пришлют вечером автомобиль. Форма парадная.

Трубку положили. Разговор окончился. Остался неприятный осадок какой-то предрешенности. Ну и манеры, подумал Варгин и лег спать.

* * *

«Не спать, не спать, не спать…» — голосом человека, уставшего от своих слов, кричал коридорный. Голос приблизился и стал еще невыносимее. Хлыщ приподнялся с кушетки и крикнул:

— Заткнись, собака!

Скрипнул замок. Дверь открылась. На пороге стоял коридорный.

— Встать!

Невыспавшиеся, озлобленные, дикари нехотя слезали с кушеток.

— Желудя поднимите, — приказал коридорный.

— Его-то хоть оставь, — нерешительно заступился Корень. — Сам ведь знаешь — вредно ему не спать.

— Вредно?! — коридорный ехидно посмотрел на заступника. — Вон Хлыщу пусть спасибо скажет. За его «собаку» будете до утра уголь разгружать.

Подняли Желудя. Тот, ничего не понимая, моргал глазами. Дикари кое-как построились.

— Руки за спину, наполеоны! В котельную шагом марш!

Строй из четырех дикарей двинулся по коридору.

— Ну-ка, повторяй за мной! — крикнул коридорный. — Не спать! По счету «раз» громче. Раз!

— Не спа-а-ать, — дурным голосом завопил Желудь.

Все остальные промолчали. Коридорный махнул безнадежно рукой. Весь день он работал и ему очень хотелось спать. Он уже проклинал и Хлыща за то, что тот не выдержал и огрызнулся, и себя за то, что заставил дикарей идти в котельную и сам был вынужден идти за ними.

Дикари проснулись окончательно и начали цыкать на Хлыща.

— Ты тоже хорош, — сказал ему Корень. — Мог и потерпеть. Не так уж громко орал коридорный. Ему приказано, вот он и орет. Проорал бы свое да и спать пошел.

— Не знаю, как я сорвался, — начал оправдываться Хлыщ. — Он мне сон такой перебил. — Хлыщ показал, какой сон.

— Сон, сон, — передразнил Серый. — Всегда из-за тебя…

— Не нуди, — сказал Корень. — Видишь, он уже раскаивается.

— На кой мне его раскаяние? Кто мне эти часы вернет? — не унимался Серый. — Господи, когда-нибудь это кончится или нет? Дадут они когда-нибудь выспаться?

— Не нуди, — повторил Корень. — Скоро все кончится.

— А, знаю эту басню, про белого бычка называется. Не верю я в это. Фикция все это, фата-моргана. Пока от вашего Бычка одни неприятности. А я так и думал, что ничего не выйдет. Я же говорил — безнадега. Вы, тоже мне, подпольщики, заговорщики, союз смычка и шариковой ручки, технократы отпетые. Я предупреждал его: не надо, этого, Бычок, делать.

— Нуди потише, — попросил Корень. — Коридорный услышит.

— Пусть слышит, все равно всем тут крышка, — тихо буркнул Серый.

Коридор, казалось, был бесконечно длинным. Собственно, конца, по слухам, у него вообще не было, так как он был замкнутый. Но он был разбит на зоны, которые отделялись друг от друга санитарными шлюзами. Группа дикарей под надзором коридорного приблизилась к шлюзу. Часовой пропустил их к грузовому лифту. Когда поднялись на поверхность, коридорный взял дополнительно санитара и отвел дикарей на пустырь за котельной. К пустырю подходила узкоколейка, на которой стояло несколько открытых вагонов с углем. Оставив дикарей с санитаром, коридорный пошел в подсобку за лопатами.

Недалеко от котельной была насыпана куча шлака. Дикари расселись на ее склоне. Желудь вообще разлегся, закинув руки за голову, и изрек:

— Сик транзит глориа мунди.

— Начинается, — прокомментировал Хлыщ и поднялся. — Зачем его разбудили?

Он полез вверх по сыпучему склону. Поднявшись метров на пять, съехал обратно. Отчаянно сплюнул и подсел к санитару, который сидел здесь же на куче шлака.

— Послушай, любезный, угостил бы табачком, — попросил Хлыщ. — Недели три, как не нюхал. Хреново мне без табачку. Опять же, уснуть могу.

Санитар молчал. Дым от его сигареты сносился ветерком прямо на Хлыща и вызывал внутри того отчаянный зуд. Хлыщ опять заскулил:

— Дай хоть разок потянуть, — но видя, что санитар никак не реагирует, дал волю чувствам: — Ах ты, накопитель недоношенный, сервер шелудивый. Чтоб тебе процессор оборвало, чтоб у тебя интерфейсы поотсыхали…