Самый упрямый клиент в мире - [10]

— Кроме того, — невозмутимо продолжал развивать свою мысль Мегрэ, — даже страшные драмы не мешают большинству людей различать, что они едят… Ты, как и я, сталкивался с подобным… Кто-то умер… все в доме вверх дном… Во всех углах плачут и стонут… Представляется, что жизнь больше никогда не войдет в нормальный ритм… И тем не менее соседка, тетя или старая служанка готовит обед…

«Я не способна проглотить ни кусочка», — клянется вдова.

Ее уговаривают. Заставляют сесть за стол. Наконец вся семья усаживается обедать, оставив покойника одного; и через несколько минут вся семья с аппетитом ест; и именно вдова просит передать ей соли и перцу, ибо рагу ей кажется слишком пресным…

В дорогу, малыш Жанвье…

— Куда мы отправляемся?

— В Жювизи.

По правде говоря, им лучше было бы сесть на поезд на Лионском вокзале. Но суетиться в толчее, ждать у кассы, потом на перроне, потом ехать, — может быть, в проходе или в купе для некурящих — разве все это не могло бы испортить такой прекрасный день?

И если у кассира уголовной полиции возникнут проблемы — тем хуже для него! Мегрэ остановил такси с открытым верхом, прекрасную, почти новую машину, и уселся на мягкое сиденье.

— В Жювизи… Высадите нас напротив вокзала…

И он с наслаждением дремал всю дорогу, полуприкрыл глаза и лишь время от времени попыхивая трубкой.

Глава 3 Экстравагантная история о мертвой, которая, может быть, и не умерла

Сотни раз, когда его просили рассказать об одном из дел, которыми он занимался, Мегрэ мог бы привести примеры расследований, где он сыграл блестящую роль, где своим упорством, а также своей интуицией и своим пониманием людей комиссар просто вынуждал истину выплыть на поверхность.

Но история, которую любил потом рассказывать Мегрэ, — это история двух кафе на бульваре Сен-Жермен, дело, где его заслуги были совсем невелики. Просто он не мог отказать себе и не вспомнить еще раз эту историю с довольной улыбкой на устах.

И когда его спрашивали: «Но где же истина?» — он уклончиво отвечал:

— Выбирайте ту, что вам больше нравится…

Ибо по крайней мере в одном пункте ни он, да и никто другой так никогда и не узнает всю правду.

В половине первого такси высадило их напротив вокзала в дальнем парижском пригороде Жювизи, и прежде всего они с Жанвье направились в ресторан «Сортировочный» — заурядное заведение с террасой, окруженной лавровыми деревьями в зеленых кадках.

Разве можно зайти в ресторан и ничего не выпить?

Они обменялись вопросительными взглядами. Пошли! Поскольку утром они выбрали белое вино, которое любил убитый на улице Сен-Пер, то решили так и продолжать.

— Скажите, хозяин, вы не знаете этого типа?

Похожий на боксера мужчина в рубашке с засученными рукавами, стоявший за цинковой стойкой, рассматривал фотографию загримированного убитого, держа ее далеко от глаз, которые видели уже не так, как прежде. Он позвал:

— Жюли!.. Подойди сюда на минутку… Это тот тип, что живет рядом, верно?

Его жена обтерла руки о синий полотняный фартук и осторожно взяла фотографию.

— Конечно, это он!.. Но на этом снимке у него странное выражение лица…

Она повернулась к комиссару:

— Еще вчера он нас продержал до одиннадцати, требуя стакан за стаканом.

— Вчера?

Мегрэ был потрясен.

— Погодите… Нет… Я хотела сказать: «позавчера»…

Вчера-то днем я стирала, а вечером ходила в кино.

— У вас можно поесть?

— Ну конечно можно… Что вы желаете?.. Фрикандо?.. Жаркое из свинины с чечевицей?.. Есть хороший деревенский паштет для начала.

Они пообедали на террасе; за соседним столом ел шофер, которого они не отпустили. Время от времени хозяин подходил к ним, чтобы поговорить.

— Вам больше расскажет мой сосед, что сдает комнаты…

У нас-то нет гостиницы… Должно быть, прошел месяц или два с тех пор, как этот тип поселился у него… Только он пьет везде понемногу… К примеру, вчера утром…

— Вы уверены, что это было вчера?

— Совершенно уверен… Он вошел в половине седьмого, когда я открывал ставни, и сразу же выпил два или три стакана белого вина, чтобы «заморить червячка»… Потом вдруг, перед самым отправлением парижского поезда, он бегом бросился на вокзал.

Хозяин не знал о нем ничего, кроме того, что он пил с утра до вечера, охотно говорил о Габоне, презирал всех, кто не жил в Африке, и имел на кого-то зуб.

— Есть люди, которые себя очень хитрыми считают, — повторял тип в непромокаемом плаще. — Но я все же возьму верх над ними. Конечно, есть на свете мерзавцы.

Только и их подлости есть предел.

Полчаса спустя Мегрэ, по-прежнему сопровождаемый Жанвье, направился в гостиницу «Железнодорожная», где был ресторан — точно такой же, как тот, что они покинули, хотя терраса здесь не была окружена лавровыми деревьями, да и стулья были не зеленого, а красного цвета.

Хозяин, стоящий за стойкой, громко читал вслух газету своей жене и официанту. Увидев фотографию убитого на первой странице, Мегрэ сразу понял, что дневные газеты уже доставлены в Жювизи, ибо комиссар сам отправил в редакции такие снимки.

— Это ваш жилец?

Недоверчивый взгляд.

— Ну… Что с того-то?

— Ничего… Я хотел знать, ваш ли это жилец…

— Во всяком случае, мы наконец-то от него избавились!

Нужно было что-нибудь заказать, но не пить же белое вино после обеда.