Самый тяжкий грех - [4]

Случилось это в июне 1950 года. А через несколько дней Джулиус и Эттель Розенберг были арестованы. Как стало впоследствии известно, Дэвид пошел в ФБР и заявил там, что он шпион и шпионит в пользу иностранных государств. Он сказал, что по наущению Джулиуса и Эттель Розенберг он, Дэвид, и его жена Рут выкрали в «Лас Аламас Проджект» секретные данные об атомной бомбе, а потом передали их Джулиусу и Эттель Розенберг, которые должны были переправить эти сведения в Советскую Россию.

Дэвид стал официальным свидетелем по делу Розенбергов. Вскоре его жену Рут освободили из тюрьмы, а Эттель и Джулиус Розенберг были приговорены к смертной казни. Так брат, спасая свою жизнь, отправил на смерть собственную сестру.

Когда стало известно о решении по этому бесчестному делу, возмущение охватило весь мир, потому что каждому серьезному, здравомыслящему человеку было ясно, что обвинение фальсифицировано и что Эттель и Джулиус Розенберг являются жертвенными животными, обреченными на заклание. Апелляционный суд, куда тысячами поступали письма с просьбой о помиловании, вынес решение: «Если заявление официального свидетеля не будет подтверждено, преступление не будет считаться доказанным». И правительственный свидетель Дэвид Гринграс заявил: «В 1945 году я передал Джулиусу Розенбергу чертеж атомной бомбы и технические данные о ней, написанные на двенадцати страницах. Все эти сведения (несмотря на свое всего лишь среднее техническое образование) я составлял по памяти».

По поводу этого показания один известный ученый сказал: «Заявление Дэвида свидетельствует лишь о том, что у него великолепно подвешен язык».

Когда начался процесс, правительственный адвокат, для того чтобы доказать состав преступления, представил суду список, в котором было сто тридцать свидетелей. В этом списке значились, во-первых, имена всемирно-известных ученых-атомников, во-вторых, имена агентов и следователей ФБР и, в-третьих, имена друзей Розенбергов, которые якобы «помогали им в шпионаже».

Однако ни один из перечисленных свидетелей суду лично представлен не был. Показания правительственного свидетеля и его жены сочли вполне достаточными. Да и как можно было допустить в суд столько свидетелей?! Ведь секретные сведения, касающиеся атомной бомбы, и в самом деле являются секретными!..

Следует, однако, напомнить, что в докладе американской комиссии по контролю за атомной энергией, опубликованном в декабре 1949 года, то есть за несколько месяцев до этих событий, было сказано: «Комиссия по контролю за атомной энергией опубликовала секретные документы, которые свидетельствуют о том, что секрет создания атомной бомбы был известен Советской России еще в 1940 году».

Если эта тайна перестала быть тайной уже в 1940 году, так как же двух ни в чем не повинных людей обвинили в ее разглашении в 1950 году и приговорили за это к смертной казни?

Но разве всегда казнят именно настоящих преступников? Разве подчас не идут на эшафот ни в чем не повинные люди?

Кому-то угодно было развязать войну в Корее и отправить на смерть сотни тысяч американских юношей. Кому-то угодно было бросить бомбу на Хиросиму, и этот «кто-то» на весь мир кричит теперь о своей монополии на атомную энергию и производство атомных бомб. Когда же на насилие накладывается запрет и когда ученые других стран силой своего собственного ума тоже проникают в тайны природы, этот «кто-то» злится и старается хоть на ком-нибудь выместить свою злобу, хоть кого-нибудь сделать козлом отпущения, ему совершенно необходимо предать смерти ни в чем не повинных людей. Именно для того и была нужна ему смерть Эттель и Джулиуса Розенберг, чтобы сделать сиротами детей и породить в сердцах людей страх перед шпионажем. Смертной казнью Розенбергов необходимо было доказать, что они действительно были шпионами.

Именно поэтому, чем усиленнее доказывали Розенберги свою невиновность, тем яростнее обрушивался на них в прессе ураган клеветы. Когда до приведения приговора в исполнение оставалось несколько дней, даже несколько часов, им сказали, что если они признаются в своей шпионской деятельности, то смертный приговор им заменят пожизненным заключением.

Но Розенберги ответили на это: «Мы не хотим быть ни мучениками, ни героями, мы не хотим умирать – мы хотим жить. Мы молоды, а молодости смерть не кажется прекрасной. Мы хотим вырастить и воспитать своих детей – Робби и Майкла. Каждая частичка нашего существа просит нас снова соединиться со своими детьми и зажить с ними одной дружной, хорошей семьей.

Мы знаем, что, если мы признаем себя виновными в том, в чем нас сейчас обвиняют, то для нас, возможно, откроются двери освобождения от смерти. Однако этот путь закрыт для нас, потому что мы не виновны. Мы с самого начала отрицали предъявленное нам обвинение и говорили только правду. И от этой правды мы не можем отказаться никакою ценой. Даже наша жизнь теряет перед ней всякую цену, потому что та жизнь, которая куплена ценой продажи души, уже не жизнь! Мы по-прежнему утверждаем, что мы не виновны, и требуем, чтобы нам предоставили почетное право снова вернуться в то общество, из которого нас вырвали силой. Мы хотим, чтобы нас выпустили на свободу и мы смогли бы принять участие в созидании такого общественного устройства, в котором для каждого человека были бы мир, хлеб и цветущие розы».