Самый темный секрет - [36]

Я не позволю этому случится. Никогда.

Выиграй, сказал Поражение, чувствуя вызов.

Я это сделаю. Страйдер поднял обе руки. В левой он держал шприц. В правой, цепи. Они ждали в коридоре, кстати, но она была чертовски обеспокоена Амуном, что бы заметить. - Ты действительно думала, что у тебя с ним будет свобода действий, не так ли?

Глава 9

АМУН ВЫТЯНУЛ САМ СЕБЯ ИЗ запутанной паутины своего ума и заставил свои веки открыться. Первое, что он заметил: вкус замороженного абрикоса во рту, он был замечательно холодным внутри, охлаждающий пожары, которые бушевали в нем, и земной аромат доносившийся до его носа каждый раз, когда он вдыхал.

Второе: солнечные лучи струились через окно, тяжелые шторы были раздвинуты, и жалюзи открыты, что бы приветствовать каждый яркий луч. Его глаза слезились и горели, но по крайней мере слезы смыли туманный щит застилавший будто плащом всю комнату, что позволило ему более четко взглянуть.

Третье: Страйдер откинулся на легком стуле, который был помещен прямо перед кроватью Амуна, наблюдая за ним с умыслом, с практически угрожающим выражением.

Ум Страйдера был чист, и преднамеренно. Воин знал, что Амун мог прочитать каждые из его мыслей.

Все здесь знали об этом. Что было, когда они хотели конфиденциальности, потому что Амун просто не мог остановить поток их самых сокровенных тайн, не важно, как он этого хотел, им пришлось окутывать их тьмой и тишиной.

- Как ты себя чувствуешь?- спросил Страйдер, его тембр был колючим и грубым.

Хотя новые демоны грохотали в его черепе, у Амуна не было никаких проблем с пониманием. Он попытался поднять руки, чтобы показать свой ответ. Как дерьмо, по большей части. Абрикосы, озноб, оба затмевали его худшую боль.

Только, его руки отказались повиноваться умственной команде. Почему?

Его голова повернулась налево, пристальный взгляд, скользнул к его запястью.

Поцарапанная кожа, засохшая кровь. Пальцы распухли, ногти разрушены.

Внезапно воспоминания затопили его, Секреты проснулись и подтянулись в его уме, наслаждаясь открытием того, что его внутренняя защита хотела бы держать скрытым.

Ад. Те, другие демоны. Темные вспышки, гнусные побуждения.

Хайди. Знание, что он должен убить ее, и неспособность сделать это. Вкус неба, ее тело извивается напротив его, ее руки на нем, ее сладкие крики в ушах. Страйдер.

Битва, кровь. Ненависть к себе за то, что причинил боль своему друг и ограждал Ловца. Невозможность добраться до девушки, когда она нуждалась в нем. Возвращение демонов, темных вспышек и гнусных побуждений. Нет Хайди. Нет небес.

Мрачное ожидание смешалось с раскаленным добела гневом и ошеломляющим страхом, все наполнило его, когда он дернулся встать. Спальня вращалась, резкая боль копьем разрывала его виски. Ему было все равно, он остался в вертикальном положении. Где она была? Мертва? Эти мысли оставили его с болью в животе.

Нет. Нет, уверял он себя отчаянно, и он чувствовал согласие Секретов. Она не могла. Это земной аромат принадлежал ей, столь же неукротимый и основной, как его потребность в ней. Он должен был найти ее. Должен убедиться, что с ней все в порядке, что никто не причинил ей боль.

Даже при том, что ты хотел убить ее самостоятельно?

Он проигнорировал простой, рациональный вопрос и поэкспериментировал со своим диапазоном движения, поднимая одну ногу и вращая лодыжкой. Он поморщился, затем повторил процесс с другой ногой. Снова поморщился. Обе ноги упали обратно на матрас с тяжелым ударом. Кости были соединены вместе, но все еще были сломаны.

- Стоп.- Страйдер вскочил на ноги, стул заскользил позади него. - Какого черта ты делаешь? Ложись. Ты еще не оправился ".

Амун почти никогда не презирал свою неспособность говорить. Молчание было его выбором, его способом исправить заблуждения, которым он предавался все эти столетия назад, помощью невинным таким похожим на тех, которых он когда-то убил. Не говоря уже о его друзьях. У них было достаточно причин для беспокойства. Но именно тогда, он хотел кричать - девушка, где, черт возьми, девушка - безразлично, что как только он это сделает, все секреты в нем будет выльются наружу, что нанесет ущерб всем, кто их слышал. Не физически, но психически, и это было намного хуже, чем переносить боль. Он знал это очень хорошо.

Даже воины, с которыми он жил не смогли бы терпеть знания, что другие мужчины желали их женщин. Также они были бы не в состоянии терпеть отвратительные вещи, которые их враги планировали для их близких. Дружба была бы уничтожена, ревность стала бы постоянным спутником, и паранойя следовала бы за каждым их шагом.

Амун мог иметь с этим дело, потому что он потратил тысячи лет, учась дистанцироваться от видений и голосов в голове, блокируя эмоций, прежде чем они могли бы даже сформироваться.

Не этот новейший натиск, конечно. Он никогда не испытывал ничего подобного и не знал, как справиться с ситуацией. Он не имел понятия, почему был здравомыслящим сейчас, новые демоны сжались в глубине его сознания. Если не ...

Хайди.

Его демон шептал у него в голове ее имя, мольбы, молитвы, ощущая правду, даже когда Амун изо всех сил пытался принять это.