Самый Обычный Попаданец - [21]

Оставив Рубина и Лиану под присмотром Зорьки в таверне, я шагал по улице, с бутылкой пива в правой руке, в левой держа карту города, на которой владелец таверны, хороший мужик, под два метра ростом, с пышной бородой, с понимающей улыбочкой отметил места, где располагались бордели. Их в городе было три — один в нищенском районе, под стенами, куда идти я точно не собирался, один в торговом квартале, неподалеку от рабского рынка, куда я и хотел зайти, и один в порту, так как Рокхан располагался у западного берега реки.

Но могу сказать одно — я был бы не я, если бы не умел вляпываться в неприятности, или вернее, они вляпывались в меня, словно в дерьмо, ведь каким-то сраным образом, даже несмотря на карту, я сумел заблудиться, и вместо того, чтобы прийти на рабский рынок, я пришел в порт, находившийся на северо-востоке города.

— Срань господня, — проворчал я, бросив пустую бутылку в реку, отчего несколько прохожих недовольно посмотрели на меня, и уставился на карту. И перевернув её, я понял одно: дебилами не становятся, ими рождаются и я относился к ним ещё со времен первого рождения.

Всё это время я держал карту вверх ногами!

— Ненавижу гребаные карты! — выдохнул я, и скомкав карту, убрал её в карман куртки. — Чёрт, а ну как у меня волосы стали зелёного цвета, раз я топографическим кретинизмом начал страдать?!

Хмыкнув и на всякий случай выдернув со своей головы волос, убедившись, что они по-прежнему чёрные, я решил плюнуть на карту, и найти нужные мне места своими силами. И вообще, никогда не любил карты, предпочитал GPS, ведь я человек современный, и единственные карты, которые я вообще когда-либо держал в руках — игральные и карты Таро. Ага, был как-то случай, когда я проспорил одному товарищу, что смогу заработать с помощью обмана пару десятков тысяч рубликов. И я решил на время стать предсказателем, усевшись на рынке. Заработать тогда не удалось из-за долбанных цыган, которые начали наезжать на меня, типа это их территория. Дело происходило тогда совсем на другом рынке, и одет я был по-простому, так что они не знали, что я — Харчок, который был на слуху у всего города. Бедные цыгане… Когда меня достал их наезд, я сделал то, что делаю обычно — начал бить им морды. И так как в тот день я не смог ничего выручить, я психанул, и ночью прокравшись в их табор, выкрал оттуда девчонку лет пятнадцати, которую неделю держал у себя в хате, развлекаясь с ней, а потом продал знакомому сутенеру. Она, кстати, была дочерью главного чувака в таборе, угу…

…Неспешно топая по портовой улице, считая ворон и глядя по сторонам, пялясь на деревянные корабли, которые стояли на якоре, и на которых кипела жизнь, я потерял бдительность, и не заметил, что за мной увязались трое. Узнал о них я позже, когда проходил мимо переулка, решив зайти в пивнушку, и купить себе ещё пивка. Эти трое, налетев на меня, толкнули в переулок, и зажали у каменной стены дома, начав крутить в руках кинжалы, со злобными ухмылочками пялясь на меня. Но несмотря на то, что я потерял бдительность, и позволил себя вот так загнать в угол, как говорится, все же я — это я, хе-хе-хе!

— Э, узкоглазый! — сиплым голосом произнес один из них, выебисто крутя кинжал в левой руке, и ухмыляясь так, словно недавно отложил личинку. — Куртка у тебя шикарная, слышь! Снимай давай, и карманы свои выворачивай! А то на ремешочки порубаем, на!

Усмехнувшись, я нанес быстрый удар по печени этому выебистому, и выхватив у него из руки кинжал, поломав ему руку, крутанулся, одновременно приседая, и резанул лезвием по пузу второму, а затем схватив его за руку, подставил спиной под удар третьего. Тот воткнул свой кинжал в спину своему дружку, выругавшись, а я же, пнув в живот того, которому досталось по печени, отчего тот повалился на землю, нанес мощный удар по челюсти третьему, выбив ему пару зубов. А может и не пару, хех…

— Оставить вас в живых, или все же нет? — тихо спросил я сам у себя, ныряя по карманам чуваков. Пару десяток золотых у каждого обнаружилось точно, так что я решил оставить их в живых, но на всякий случай двинул каждому по морде с ноги, отправляя видеть не самые приятные сны. Глупо ухмыляясь, я уже собирался выйти из переулка, как сюда вдруг вошел какой-то горбатый старик в грязном балахоне, с очень уродливой рожей, и с не менее глупой ухмылочкой, которая выглядела до чертиков пугающей, из-за того, что его рот и без нее был сильно перекошен влево. Причем у старика, даже не могу сказать сколько лет я бы ему дал, уж слишком морщинистый он был, помимо прочего еще и глаза были разного размера — правый очень большой, чуть не с половину ебальника, а левый очень узкий.

— Кши-кши-кши! — не менее мерзко, чем я обычно, засмеялся горбун-карлик, чей рост едва доходил мне до груди, поглядев на валяющихся неудачников. — А что это тут происходит?

— Не твое дело, урод, — фыркнул я, и оттолкнув уродца, собирался выйти из переулка, но когда я проходил мимо него, эта сволочь вдруг схватила меня за низ куртки, и снова ублюдочно засмеялась. — Слышь, я тебе счас пальцы отрежу, если не отпустишь!

— Постойте, молодой человек, разве можно вот так бросать людей?! А если с ними что-нибудь случится?