Самый лучший враг - [40]

Волхв озабоченно поморщился и тоже выглянул:

– Да, пожалуй, ты прав. Хорошо, завтра я сам тебя проведу… Прошу прощения, я оденусь!

Мировуд натянул длинную холщовую рубаху, штаны, перепоясался красным витым шнуром, расчесал волосы, чтобы не падали на глаза, скрепил их берестяным обручем, и сделался очень мил, галантен и даже хорош собой.

– Приношу свои извинения! Я, кажется, погорячился… Когда меня будят, я бываю несколько не в себе. Сплю я редко, но когда засыпаю, трое-четверо суток меня лучше не тревожить.

– Ничего, случается! Я сам такой же… – вежливо ответил Арей.

– …Скромный волхв? – уточнил Мировуд, любопытным взглядом пытаясь проникнуть к нему под плащ.

– Да, – согласился Арей. – Такой же скромный, одиноко живущий волхв. И тоже практикую всевластие.

– Всеначалие, – поджав губы, поправил Мировуд. – Но, думаю, об этом лучше не говорить. Я склоняюсь к мысли, что опасные темы в общении нужно тщательно обходить.

– Согласен, – Арей оглянулся на пригвожденную его мечом руку, продолжавшую слабо шевелить пальцами. – Только одного не понимаю. Будучи столь мудр и обходя все опасные темы, когда же ты ухитрился ухлопать столько народу?

– Это был очень злой, вопиюще нехороший человек. Заключенное во мне добро не смогло его долго терпеть, – с грустью объяснил волхв.

Арей покосился на печку, под которой скрылась эльфийская кисть.

– А этот эльф… он тоже был злым?

– Нет. Это был очень добрый, назойливо добрый эльф, пытавшийся меня перевоспитать. Заключенное во мне зло тоже не смогло его долго выносить, – горестно признался волхв и вдруг очень серьезно и даже обеспокоенно посмотрел на риттершверт. Потом перевел взгляд на рукоять меча, выглядывавшего из ножен Арея. И опять на риттершверт.

– У тебя два меча и только одни ножны, – произнес он.

– Точно, – признал Арей.

– Значит, этот меч не твой? – волхв безошибочно показал на риттершверт.

– Мой, – оспорил барон мрака.

– И всегда был твоим?

– Нет, – признал Арей. – Я нашел его на дороге. Его хозяин попал под магическую искру и обратился в кучку пепла.

Арею показалось, что волхв с облегчением вздохнул.

– Да, – сказал Мировуд. – Магические искры в этих местах следует пускать с большой осторожностью. Они здесь чудовищно сильные… И далеко от моего дома ты это подобрал?

– Не слишком далеко, – ответил Арей.

Волхв кивнул. Подошел и, не прикасаясь, стал разглядывать навершие риттершверта.

– Выброси это! – посоветовал он.

– Почему?

Мировуд не стал объяснять.

– Просто выброси, – повторил он настойчиво. – Уверен, что это неплохой меч, но лучше расстанься с ним. Не стоит, чтобы тебя здесь с ним видели. Особенно на Запретных землях. Или тебя тут каждый будет пытаться прикончить… Считай, что я дал тебе этот совет из благодарности. Вроде как извинился перед тобой за то, что пытался тебя убить.

Арей кивнул, подтверждая, что принял совет к сведению. Больше в тот день они не разговаривали. Мировуд полез досыпать в гроб. Арей же улегся на лавку, укрылся плащом и чутко уснул, на всякий случай держа руку на лежащем рядом мече.

Проснулся он на рассвете, ощутив на себе чужой взгляд. Взгляд этот полз по его волосам и по лицу. Арей открыл глаза. Мировуд, стоя у печки, смотрел на него, скрестив руки на груди.

– Кто ты? – спросил волхв.

– То есть? – переспросил Арей.

– У тебя есть имя?

– Есть, – ответил мечник. – Могу назвать тебе с десяток имен, только не заставляй меня придумывать их спросонья. Все равно ты почувствовал бы, что я лгу.

– Почувствовал бы. Тогда я буду называть тебя «незнакомец».

– Прекрасное имя! – одобрил Арей.

Мировуд усмехнулся:

– Я очень неплохой волхв! Не подумай, что я хвалю себя, но даже просто неплохой волхв – это лучше самого хорошего мага. Так вот, даже я не могу понять, кто ты. Вчера я видел солдата-наемника со шрамом на подбородке и натертостью на лбу, какая бывает от неудачно подобранного шлема. Признаться, я решил, что ты дезертир, ставший разбойником. Сегодня ты почти юноша, а шрам исчез. Вчера у тебя были густые черные брови. Сегодня брови светлые и редкие… Цвет глаз тоже изменился. Это все плащ, верно?

– Да, – признал Арей.

– А кто ты под плащом? Настоящий ты кто?

Мечник присел на лавке. За окошком было уже довольно светло.

– Утро, однако, – сказал он.

Мировуд усмехнулся:

– Кто бы ты ни был, сражаешься ты хорошо.

– Благодарю, – сказал Арей. – Ты тоже двигаешься очень быстро.

– Когда-то давно я выпил очень неприятный напиток. Он лишил меня многих радостей жизни. Я не могу иметь детей, сплю по три-четыре дня. Нередко у меня перестает биться сердце и я не знаю, жив я в эти часы или мертв. Но этот напиток позволит мне прожить тысячу лет. Затем я умру. Ровно через тысячу лет после того, как выпил его.

– И сколько прошло с тех пор, как ты его выпил? – спросил Арей.

– Сто восемьдесят четыре года восемь месяцев и четырнадцать дней, – на мгновение закрыв глаза, ответил Мировуд, будто это число было записано у него с обратной стороны век.

– Грустно знать свой смертный час, – заметил мечник.

– Точно, – согласился волхв. – Утешает только то, что большинство людей не проживут восемьсот пятнадцать лет, три месяца и шестнадцать дней… Впрочем, и я могу не прожить столько. Места здесь опасные… Давай завтракать!