Самый лучший фамилиар - [4]

— А я вот огород копал… у бабушки…

Девушка вежливо дождалась, пока волна удивления схлынет. Тряхнув головой, я продолжил.

— А сейчас меня можно использовать в качестве фамилиара?

Лира усмехнулась, встала с дивана.

— Это легко проверить.

Она сунула руку куда-то в недра складок платья, достав оттуда какой-то сушёный листик. Ее худые пальцы шустро размяли его в порошок.

— Духи! Хочу, чтобы этот кот чихнул, когда делает шаг!

Неожиданно сквозь меня словно пропустили ток. Я дернулся всем телом, пропуская острые волны какой-то энергии.

— Получилось, Джаспер! Я пропустила меньше Мощи, но проклятье удалось! А еще ты действительно кот.

Меня эта выходка разозлила. Пропускать Мощь мне не понравилось. Я сделал шаг в сторону Лиры с намерением царапнуть ее.

— Пчи!

— Ну вот, работает!

Все, теперь ее ничто не спасет!

— Пчи! Пчи! ПЧИ!

— Джаспер?

— Что ты наделала? Я даже подойти к тебе не могу! Пчи!

— Кажется, я намудрила с проклятьем. Тут, понимаешь, важна формулировка. Кажется, теперь ты чихаешь на каждом шаге, — в голосе девушки были как искренне извиняющиеся нотки, так и плохо сдерживаемые смешки.

— Пчи! Я заметил! Можно это развеять?

Девушка щёлкнула пальцами, и меня отпустило. Я сделал несколько пробных шагов, и чихов не воспоследствовало.

— Итак, ты ведьма, — сказал я, провожая глазами снова садящуюся девушку.

— Да, училась три года. Умею делать проклятья разных типов, от безобидных до очень опасных. Правда, Черного сертификата нет, но шляпу уже заслужила.

— Лира.

— Да?

— Ты же понимаешь, что я ничего не понимаю? Я кот! Это хуже ребенка! Я не знаю ничего! Вдруг этот мир вообще плоский?

Лира смутилась.

— С чего тебе начать объяснять?

— Где я вообще нахожусь?

— Самая окраина Асмина, города на юге Бравии. Бродячее поместье «Медоносный Призрак».

— Какой-какой призрак?

— Медоносный, — повторила Лира.

— А почему поместье бродячее?

Лира пожала плечами.

— Потому что может перемещаться между своими маяками. Сейчас, правда, мы имеем только один маяк, в пригороде Асмина.

— Перемещаться прямо целиком? — недоверчиво нахмурился я.

— Прямо целиком, — громогласно подтвердил Гальза.

— К слову, пока не забыла. Наш мир относительно можно назвать плоским.

Я охренел.

— Подожди! — девушка снова замахала руками. Очевидно, мои переживания отражались на моей… морде, — Плоским в том плане, что лежит в плоскости! Сам мир круглый!

Она взяла меня на руки (снова тепло и приятно пахнет) и поднесла к стене, где висела диаграмма слоеного пирога. Оказалось, это не слоеный пирог.

На желтоватом пергаменте были изображены семь разноцветных полосочек с картинками.

Первая, самая верхняя, выглядела как фамильная палитра, переданная отцом-художником сыну — бешеное смешение различных красок и оттенков, хотя преобладал бирюзовый, серый и малиновый. Краски складывались в вихри, спирали, спиральки. Следующий слой был черно-белым, состоящим из волнистых линий и набора странных значков. Третий был снежно-белым с синими фигурками людей. Четвертый слой был самым подробным — на нежно-зеленом фоне был изображен городок около башни. В городке ходили черные и серые человечки, а на башне стояли четверо более подробно выполненных человечка в смешных шляпках. Одна фигурка имела обычную, известную мне по картинкам в интернете ведьминскую шляпку. Следующий слой был огненно-красным, черным и серебристым, на фоне из языков огня десятки багровых силуэтов ковали что-то. Предпоследний слой был простым и одновременно самым притягательным — это был бездонный океан с едва уловимыми силуэтами странных морских существ. Последний слой был нарисован так, что у меня шерсть встала дыбом: в чернильной тьме, казалось, копошились тысячи разнообразных червей, змей и многоножек.

— Это Общность, — заявила Лира, дав мне полюбоваться. — Завихрения, Шум, Вьюга, Солнце и Луны, Инферно, Последний океан и Червивое дно.

— Что это? — хрипло переспросил я. Картина меня поразила. Почему-то я знал, что это не оккультная схема. Эта картина обладает такой же силой, какой в моем мире обладает схема солнечной системы.

— Это наш мир. Мы с тобой находимся на плане Солнца и Лун. Тут живут люди.

Из-за дивана донесся голос Гальзы:

— Я галгара, из Инферно.

Я мог только кивнуть. Тем временем Лира продолжала:

— В каждом плане свои особенности, законы и Духи. Например, один из законов нашего мира — люди могут использовать энергии с других планов. На этом строится использование волшебства и колдовства, но не чуда и искусства гвоздя.

— Вот сейчас вообще не понял, — признался я. — Магия, колдовство — в моем мире это одно и тоже. Способ обдурить человека.

— Ужас, Джаспер! — изумилась Лира. — У нас это четыре высоких искусства. Некоторым людям Духи дают силу того или иного плана. И мужчины, и женщины, обладающие таким даром, могут использовать волшебство, и различным образом использовать законы и правила нашего и других планов, их зовут волшебниками. Некоторые женщины могут отменять правила и создавать новые, но только для определенных объектов и явлений. Это искусство зовется колдовством, и использующие их — ведьмами. Некоторым же из людей Духи позволяют не обращать внимание на один непреложный закон. Этому искусству, чуду, не научить, и каждый, что может использовать такие обходные пути, зовется чудесником. В конце концов, некоторым мужчинам Дух Двух смертей дал часть своих сил, и эти люди могут призывать и изгонять, прибивать и отпускать. Это искусство гвоздя, и практикует его только Братство Медного Гвоздя.