Самый главный приз - [10]

Прежде, чем любимая исчезнет…

Навсегда.

И несмотря ни на что, Артем не боялся этого сна. Наоборот, искал его, потому что только в нем мог снова увидеть Ингу, почувствовать ее запах, ее прикосновения, ее любовь.

И проклясть себя за то, что не оказался рядом, когда был так нужен ей.

* * *

Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь

Москва, проспект Вернадского,

12 июля, вторник, 13:09

Данные, данные, данные, данные… Цифры, формулы, разъяснения и снова цифры. Сидящий за письменным столом Франц – Франц де Гир, великий магистр Ордена, полновластный повелитель Великого Дома Чудь, – по очереди вызывал на экран компьютера таблицы, графики, отчеты, быстро, но внимательно проглядывал их, изредка задерживаясь на особенно интересных показателях, качал головой и продолжал изучение.

Цифры, формулы, цифры…

И где-то там, в таблицах, графиках и сухих пояснительных строках: его дочь. Его единственная дочь, которую маги и ученые Ордена раскладывают на формулы, потому что ее способности и удивляют, и пугают. Потому что подтвержденный магический уровень Дагни де Гир – «командор войны», по меркам чудов, в классификации Зеленого Дома – «возможно, жрица», а в реальности – нечто невероятное. Поскольку еще ни одна женщина в истории Ордена не обладала столь высокими способностями к колдовству.

Женщина – командор войны? Чушь!

Но графики не лгут, а подтвержденная исследованиями чушь становится истиной.

Его Дагни – ведьма высочайшего уровня.

Только вот она не совсем чуда…

– Можно? – Гуго де Лаэрт, мастер войны, капитан гвардии великого магистра, высший боевой маг Великого Дома Чудь, приоткрыл дверь и осторожно заглянул в кабинет. – Есть минута?

Явился, как всегда, без доклада, но не благодаря положению, а на правах старого, верного друга. Явился по делу, но чуть раньше, чем следовало, и улыбнулся, дав понять, что готов поговорить о чем угодно.

– Проходи, – кивнул Франц, не убирая с экрана ноутбука последний график.

Откинулся на спинку кресла и потер переносицу.

– Что изучаешь?

– Вчерашние отчеты о Дагни. – Де Гир помолчал, после чего тихо спросил: – Видел их?

– Да, – коротко ответил мастер войны.

– Что скажешь?

– Ответить честно? – шутливо поинтересовался Гуго, усаживаясь напротив де Гира.

– А как же еще?

Мужчины коротко рассмеялись.

Они были похожи: оба рыжие, с аккуратными бородками, кареглазые, плечистые и сильные. Как все чуды, любили натуральные ткани и пряжки на обуви. Как все воины, были покрыты шрамами и не скрывали их. Главное же их отличие друг от друга заключалось в поведении: Гуго, который всегда был весельчаком, остался таким, даже заняв высокий пост, а в жестах и голосе Франца чувствовалась настоящая властность, отличающая того, кто повелевает, от того, кто просто отдает приказы.

– Твоя дочь уникальна, – проговорил де Лаэрт, глядя другу в глаза. – И можно сказать – совершенна. Во всяком случае, близка к совершенству, хоть и невозможному, по меркам Ордена. Дагни умна, энергична, обладает колоссальными способностями к магии и при этом красива.

– Говоришь так, будто собираешься просить ее руки, – хмыкнул великий магистр.

– Будь я уверен, что ты меня не убьешь – обязательно попросил бы, – буркнул в ответ Гуго. Кажется, в шутку.

Во всяком случае, Франц пока принял ответ за шутку, решив отложить анализ поведения старого друга на потом. Потому что сейчас перед ним стояла куда более серьезная проблема, в буквальном смысле – жизни и смерти: два других Великих Дома Тайного Города обвиняли единственную дочь де Гира в тяжких преступлениях.

Но и на этом неприятности не заканчивались, поскольку Дагни была не только обвиняемой в убийствах дочерью великого магистра, не только Заклинателем, имеющим власть над джиннами, и не только сильнейшей ведьмой в истории Ордена. Дагни была «прилипалой» – скрытой полукровкой, которых борющиеся за чистоту крови Дома безжалостно истребляли. Обычные полукровки считались деградантами, ведь доминирующими у них в обязательном порядке оказывались гены «младшей», менее сильной расы, но прилипалы были исключением из правил: они брали только лучшее и только у «старшего» родителя. Именно за это чистокровные нелюди отказывали им в праве на жизнь.

К счастью, об этой особенности дочери знал только де Гир.

Ну а «вишенкой» на торте неприятностей служил тот факт, что Дагни успела рассориться и с частью соплеменников, отчего отношение к ней в Ордене тоже было неоднозначным. Большая часть чудов с интересом восприняла появление таинственной девушки – Заклинателя и сильного мага, однако ссора и публичное унижение Кольдера де Бера, одного из ярких лидеров молодого поколения рыцарей, принесли девушке изрядное число врагов и лишили однозначной поддержки Великого Дома.

Гуго де Лаэрт сказал, что Дагни близка к совершенству, однако лучше всего у нее получалось заводить врагов, и любой прагматичный политик должен был отказаться от такого «подарка», но автор этической задачки угодил точно в «яблочко»: Франц не мог бросить единственного ребенка.

И при этом прекрасно понимал, что против него ведется хитроумная игра и он оказался в ловушке.

В ловушке по имени Дагни.

– В ней скрыта огромная сила, – произнес де Гир, кивнув на экран.