Самые скандальные треугольники русской истории - [85]

Иногда в его прозе встречаются фактические ошибки — трудно сказать, намеренные или случайные. В рассказе конармейского цикла «Пан Аполек» действие происходит в Новограде-Волынском, недалеко от Житомира. Художник-самоучка говорит о том, как с ним расплачивались злотыми. Если речь идет о конце XIX века и позже, то тогда Новоград-Волынский входил в состав России и расплачиваться с Аполеком могли только рублями. Если речь идет о польской оккупации Житомира в 1920 году, то тогда в Польше ходила польская марка, а злотый был введен в 1924 году.

В рассказе «Линия и цвет» упоминается великий князь Петр Николаевич, самый большой оригинал в семье Романовых, объявленный сумасшедшим и высланный в Ташкент. В действительности туда был выслан Николай Константинович, внук Николая I. Забавно, что эти ошибки без комментариев до сих пор переходят из одного издания Бабеля в другое.

Все эти серьезные и несерьезные загадки можно объяснить лишь одним — литературное творчество было ярким и талантливым проявлением его натуры. Те, кто всю его недолгую жизнь держали писателя, образно говоря, «на коротком поводке» и «под прицелом», конечно же читали его опубликованные сочинения и иногда имели доступ к неопубликованному, к черновикам. Бабель нарочно путал их, а заодно и обычных читателей. Все дело в том, что, став агентом ЧК в юности, Бабель продолжал им быть до самого ареста. Это помогало ему выжить, это же его и сгубило.

Согласно наиболее достоверной версии, Исаак Эммануилович Бабель родился 1 июля по старому или 13 июля по новому стилю 1894 года в Одессе в семье небогатого торговца Эммануила Исааковича (Мани Ицковича) Бобеля и его жены Фейги (Фани) Ароновны. Впрочем, легенда о небогатом, даже бедном торговце Мане Бобеле, вероятно, возникла в 20-е годы, когда вопрос, даже зафиксированный в строчках Маяковского «а кто ваши родители, а чем вы занимались до 17-го года?», имел в анкетах серьезное значение. Собственный дом в центре Одессы, деньги на образование детей у Бобелей имелись.

Жила семья на Молдаванке. В русских городах не было еврейских гетто. Тем не менее по многим причинам евреи в крупных городах предпочитали селиться компактно. В Молдаванке и происходят основные события одесских рассказов Бабеля.

Положение евреев в России было особенным и трудным. Они составили значительную часть населения страны в конце XVIII столетия после присоединения к России земель разделенного польского государства. В 1791 году Екатерина II своим указом ввела так называемую «черту оседлости», перечень губерний, где евреям, исповедующим иудейскую религию, было разрешено селиться. В основном это территории современных Белоруссии, Украины, Молдавии, Польши и Литвы. Поскольку евреи считались хорошими торговцами, черта оседлости ограничивала их конкуренцию с русскими купцами. Евреям также запрещалось крестьянствовать. Вне черты разрешалось жить только самым богатым купцам, 1-й гильдии и лицам с высшим образованием.

Но беда в том, что и к получению образования допускался лишь небольшой процент евреев. К Бабелю это имело самое непосредственное отношение. Он хотел поступить в коммерческое училище имени Николая I в Одессе, но квота для евреев была исчерпана. Поступил лишь на второй год. Такая же история случилась в 1912 году, когда Бабель собрался поступать в Одесский университет. В результате он закончил Киевский институт финансов и предпринимательства в 1916 году и тут же поступил в Петрограде в Психоневрологический институт, сразу на четвертый курс. В своей автобиографии Бабель пишет, что жил в столице, вне черты оседлости нелегально. Это еще один созданный им миф о себе. Существует документ о том, что в Петрограде он проживал вполне легально и до отмены ограничений для евреев после Февральской революции 1917 года.

Ни в коммерции, ни в психиатрии, ни в неврологии Бабелю не суждено было оставить о себе память, потому что в юности хорошая начитанность, природная любознательность и потребность души высказаться соединились в самой прекрасной для талантливых людей страсти — страсти к писательству. При этом первоначальный выбор литературного языка у Исаака Эммануиловича оказался довольно странным. Родным языком Бабеля был идиш, жил он в русской среде, но… Вот что он пишет в своей автобиографии о периоде обучения в Одесском коммерческом училище. «Школа эта незабываема для меня еще и потому, что учителем французского языка был там m-r Вадон. Он был бретонец и обладал литературным дарованием, как все французы. Он обучил меня своему языку, я затвердил с ним французских классиков, сошелся близко с французской колонией в Одессе и с пятнадцати лет начал писать рассказы на французском языке. Я писал их два года, но потом бросил: пейзане и всякие авторские размышления выходили у меня бесцветно, только диалог удавался мне». Потребовалось еще несколько лет, чтобы из неудачливого французского писателя получился великолепный русский.

Путь к этому был довольно тернист. Снова из автобиографии: «Тогда в 1915 году я начал разносить мои сочинения по редакциям, но меня отовсюду гнали, все редакторы… убеждали меня поступать куда-нибудь в лавку, но я не послушался их и в конце 1916 года попал к Горькому». Бабелю уже за двадцать. А он только нащупывает свой стиль, свою тему. Мастерство приходит к писателям по-разному, в разном возрасте. Кто в двадцать уже блещет талантом, а кто открывает его гораздо позже.