Сампагита, крест и доллар - [4]

Именно в ней усваиваются нормы поведения и принципы общения с людьми. Прочие отношения — гражданина к государству, подчиненного к начальнику, крестьянина к помещику, рабочего к предпринимателю, ученика к учителю — в значительной мере воспринимаются как продолжение отношений младшего к старшему в семье. Едва ли будет преувеличением сказать, что понять филиппинскую семью — значит понять филиппинское общество в целом, поскольку семейные связи являются в глазах большинства филиппинцев определяющими. Семья, а не личность, выступает субъектом всех отношений. Общество осознается как большая семья, и отношения между его членами строятся по типу семейных.

Предпринимая какой-либо шаг, филиппинец не думает: «Будет ли это хорошо для меня?», а взвешивает: «Будет ли это хорошо для семьи?». Она надежное укрытие от всех невзгод, лучшая страховка на случай болезни и старости (существование в ряде стран домов для престарелых представляется филиппинцам диким обычаем). Забота о родственниках — священная обязанность, нарушать которую никому не дозволено под страхом всеобщего осуждения, впрочем, это никому и не придет в голову. Собственно говоря, такая забота свойственна всем людям под всеми широтами. Разница лишь в степени ее проявления.

Филиппинец вне семьи чувствует себя несчастным и покинутым. Остаться одному даже на время невыносимо для него. Нередко случается, что больничной администрации приходится ставить в палату больного дополнительные койки для его родственников: он тяжело переживает одиночество и, по словам врачей, объяснявших присутствие там здоровых людей в халатах, «без родственников может умереть». За границей он страдает прежде всего из-за оторванности от близких, даже выражение «тосковать по родине» (мангулйла) означает буквально «быть сиротой».

Остаться без семьи — величайшее несчастье. Сирота (независимо от возраста) вызывает всеобщее сочувствие. Нередко можно встретить сорока- и пятидесятилетиях людей, которые объясняют все свои несчастья сиротством. Филиппинец всегда стремится вернуться в лоно семьи, а на человека, не ценящего подобных связей, смотрят как на чудовище. Потребность в общении с людьми он удовлетворяет исключительно в кругу родных. Без них он ощущает себя беспомощным и никому не нужным. «Отдельность», отрыв от родственного коллектива внутренне воспринимается как ущербность, почтя как дебильность. Если мы испытываем радость от труда, от встреч с друзьями, от сознания полезности обществу, то филиппинцу чувство безопасности и близости к людям, столь необходимое для душевного равновесия, дает не холодное, институциональное, а теплое, родственное включение в социальную среду.

За пределами семьи мир враждебен, непонятен и неуправляем, здесь надо подавлять свои стремления и быть готовым к худшему. Только в семье филиппинец — желанный и полноправный участник всех дел, и только в ней он может быть самим собой, только там отношения людей характеризуются задушевностью. Семья — граница, и, лишь оставаясь по сю сторону ее, можно рассчитывать на безоговорочное принятие своей личности и на поддержку. Что бы ни сделал человек, какое бы преступление ни совершил, родные от него не откажутся. Это не значит, что в случае нарушения правил и норм его не осудят, но перед «чужаками», даже перед властями и законом, они все как один встанут на защиту сородича и постараются выручить его из беды. Порицание общества имеет гораздо меньшее значение. Главное — это лояльность по отношению к семье, ибо она, а не общество в целом, служит «продолжением личности». Лишь здесь человек вступает в контакт с другими людьми без всякого внутреннего напряжения, пока еще неизбежного при общении за ее пределами.

Родственные связи индивида так же важны, как и он сам. Когда вам представляют незнакомого человека, обязательно указывают его родственников, формула представления обычно выглядит следующим образом: «Мистер такой-то, занимается тем-то, зять такого-то», а то и вообще поставят родственную связь на первое место. Если у нас охарактеризовать кого-нибудь — значит прежде всего назвать его профессию, на Филиппинах это значит разобраться в родственных связях. Нельзя просто упомянуть господина Сантоса — надо пояснить, какие это Сантосы, кто в их семье занимает какое положение. Забудешь об этом сказать — спросят, а ничего не сможешь сообщить — посмотрят с упреком: «Зачем говоришь о человеке, о котором ничего не знаешь?» Соответственно и отношение к нему зависит не столько от его личных достоинств, сколько от принадлежности к той или иной семье, входящей в свою очередь в определенный социальный слой.

Семья строится на принципе неоспоримого авторитета — в первую очередь родителей, затем всех старших родственников. Слово отца — закон, выполнение его желания обязательно для всех ее членов. Несогласие с отцом, по здешней шкале ценностей, вещь крайне серьезная, ослушаться его так же невозможно, как для нас поднять на него руку — на это способен только негодяй. В разговоре с главой семьи меняется даже голос и интонация, непременно употребляются существующие в филиппинских языках частицы вежливости; нельзя ответить просто «да» или «нет», надо: «да, господин», «нет, господин». При встрече и прощании дети должны целовать ему руку. Власть отца непререкаема; когда он отсутствует, слова «папа сказал» имеют почти магическую силу. А угроза «папе скажу» заставляет даже вполне взрослых детей меняться в лице. И дело тут не в страхе наказания, просто вся система воспитания приучает человека к безоговорочному повиновению.