Самозванка поневоле - [33]

Она отпила шампанского, а затем поцеловала леди Брэкли на прощание.

— Я буду скучать по тебе, — вздохнула вдова. — Когда вы вернетесь, я надеюсь, ты пригласишь меня сюда, если не захочешь погостить у меня.

— Мы сделаем и то, и другое, — сказал маркиз, — а также будем писать вам, grandmama, вы же найдите кого-либо, кто станет писать нам за вас и рассказывать нам о вас.

— Я так и сделаю, — заверила их вдова.

Маркиз поцеловал ее и пошел вперед, а леди Брэкли, поцеловав Урсу, промолвила:

— Я не могу передать тебе, моя дорогая, как счастлива, что ты вошла в нашу семью, и как рада тому, что мой драгоценный внук нашел наконец истинное счастье.

— Благодарю вас за вашу доброту, — сказала Урса, — и обещаю заботиться о нем.

— Не забывай этого, дорогая.

— Я отдам ему навсегда мое сердце.

Урса поспешила за маркизом, и он помог ей взобраться в фаэтон.

Они отправились, взяв с собой лишь конюха, сидевшего на заднем сиденье.

Ехали очень быстро.

Лишь когда они остановились на обед в большой дорожной гостинице, Урса осторожно спросила:

— Ты знаешь, я умираю от любопытства: куда мы едем?

— Ты еще не догадалась?

Она покачала головой.

— Видишь ли, моя яхта стоит в гавани Дувра, — заметил он.

Она вскрикнула, пораженная.

— Мы отправимся на яхте? Какая радость! Мы с папой плыли по разным морям на корабле и всегда мечтали о собственной яхте.

— Ну вот, теперь она у тебя есть, — ответил маркиз. — Я изменил ее название — отныне она «Морская Нимфа».

Так по-гречески звучало ее имя. О, сколько радости доставил он ей этим!

«Морская Нимфа» — это действительно сюрприз.

Она оказалась намного больше, чем можно было ожидать.

Урса поняла, что маркиз строил ее с расчетом испытать на ней свои идеи в оснащении боевых кораблей.

— Я расскажу тебе обо всем этом позже, — сказал он, когда они ступили на борт. — Теперь же я могу сосредоточиться лишь на одном, исключительно на одном — на моей жене.

Они ужинали в доме недалеко от Дувра, принадлежавшем маркизу.

Он иногда пользовался им, когда дальнее путешествие начиналось ранним утром.

Иногда ночевал в этом доме, когда возвращался в Англию поздно вечером, чтобы не ехать в экипаже ночью.

Это был небольшой, но прекрасно обставленный дом.

Слуги, обрадованные присутствием хозяина, приготовили праздничный ужин.

Столовая была украшена цветами.

Потом они поднялись на «Морскую Нимфу», и Урса обнаружила, что каюта владельца яхты, занимавшая всю носовую часть, превращена в беседку, заполненную розами, лилиями, орхидеями…

Яхта тотчас медленно вышла из гавани.

— Теперь наконец мы можем рассчитывать на безмятежный вечер, — сказал маркиз, — не опасаясь, что нас будут беспокоить, а завтра мы отправимся в чудесные края, где, я надеюсь, ты еще никогда не бывала.

— Расскажи мне о них, — попросила Урса.

Он покачал головой.

— Я расскажу тебе позже.

Он ушел в каюту, расположенную рядом, а Урса разделась и легла.

Постель была большая и уютная.

Лежа в ней, девушка видела звезды над головой.

Когда бросили якорь в бухте, в тишине слышался лишь ленивый плеск волн о борт судна.

Ей не пришлось долго ждать.

Маркиз вошел и несколько мгновений стоял, гладя на нее, такую прекрасную, со светлыми волосами, рассыпавшимися по плечам.

Он лег и обнял ее, чувствуя дрожь волнения во всем ее теле.

И для него этот момент был самым волнующим и трепетным в жизни.

— Я люблю тебя, мое сокровище, моя восхитительная маленькая жена, — сказал он. — Теперь ты принадлежишь мне, и никто никогда не отнимет тебя у меня.

— Я люблю… тебя, — шептала Урса.

— А я обожаю тебя, — вторил он.

Но к чему слова, когда он целовал ее, и восторг блаженства заполнял каждую ее клеточку, и ей казалось, что она возносится к небесам.

Звезды сияли в ее груди.

Его руки и губы касались ее тела и вызывали в ней такой экстаз, о котором она и не подозревала.

И тогда звезды в ее груди неожиданно обратились в маленькие язычки пламени.

Было невозможно ощущать такой пожар страсти и оставаться живой.

И тогда маркиз сделал ее своею, и они стали едины, полностью растворившись друг в друге.

Маркиз разложил на столе свои схемы.

— Вот что мы можем предложить им. Это сделаешь ты, поскольку говоришь по-гречески намного лучше меня и сможешь точно объяснить назначение этого оборудования.

— Я сделаю это, — вдохновилась Урса, — и, надеюсь, он будет в восторге от того, что ты изобрел для него.

— От того, что мы предлагаем ему, — поправил ее маркиз. — Ты — часть этого плана, мое сокровище, и очень большая часть.

— Ты льстишь мне, — смутилась Урса, — но я рада слышать это. А пока я только еще пытаюсь понять довольно сложную конструкцию судна.

— Я знаю это, — кивнул маркиз, — и тебе все блестяще удается. Орестос непрестанно говорит мне, какая ты удивительная, и я начинаю ревновать, видя его внимание к тебе.

Урса рассмеялась.

После приезда в Афины она проявила большие способности в части убеждения греков, что изобретения маркиза уникальны, так как позволяют усовершенствовать их боевые корабли.

По сути дела, новое оснащение давало греческим судам преимущество над прочими кораблями в Средиземноморье.

Несомненно, их свадебное путешествие было самым необычным.

Сначала маркиз повез ее в Африку, поскольку там никто их не знал и не мог побеспокоить.