Самоубийство сверхдержавы - [47]
После полуночной мессы в египетском Наг-Хамади, в сорока милях от Луксора, в канун коптского Рождества 7 января 2010 года шесть христиан были расстреляны, а десять ранены на выходе из церкви. Стрельба из пулеметов стала местью за изнасилование мусульманского ребенка в ноябре (якобы это вина христиан) и продолжилась пятью днями беспорядков, поджогов и уничтожения христианского имущества{358}.
Накануне Дня Всех Святых, 1 ноября 2010 года, прихожане ассирийской католической церкви собрались в храме Богоматери Спасения в Багдаде. Когда отец Вассим Сабих отслужил мессу, восемь боевиков ворвались в храм и приказали священнику лечь на пол. Отец Сабих просил пощадить прихожан, и его застрелили, а потом и всех остальных{359}.
Когда силы безопасности ворвались в церковь, убийцы кинули гранаты, чтобы добить уцелевших католиков, а затем взорвали себя. Жертвами теракта стали два священника и сорок шесть прихожан, семьдесят восемь человек были ранены, многие оказались изувечены. Это самая кровопролитная резня христиан в наши дни. Ассирийским католикам, известным как халдеи, чьих предков обратил святой апостол Фома, «освобождение» Ирака США принесло восемь лет ада.
Сорок восемь часов спустя «Аль-Каида» в Месопотамии опубликовала бюллетень: «Все христианские центры, организации и институты, лидеры и прихожане являются законными целями для воинов Пророка»{360}. В следующем месяце погибли еще десять христиан. «По оценкам, в Мосуле сегодня осталось всего 5000 из живших там прежде 100 000 христиан»{361}.
После полуночной мессы в первый день 2011 года, в церкви Всех Святых в египетской Александрии, 21 прихожанин погиб на месте и 97 были ранены вследствие взрыва, устроенного террористом-смертником; это самый кровавый акт антихристианского насилия в текущем десятилетии. Шериф Ибрагим вспоминает: «Повсюду на улицах мертвые тела… Руки, ноги, желудки… Девушки, женщины и мужчины… Мы здесь умрем. Но тут наши церкви. Тут наша жизнь. Что нам делать?»{362}
В марте 2011 года около десяти тысяч христиан в западной части Эфиопии были вынуждены бежать, когда мусульмане захватили их дома и сожгли пятьдесят церквей – за то, что христиане якобы осквернили Коран. Федеральная полиция не смогла разогнать воинственную толпу.
По-видимому, за этим погромом стоит малоизвестная исламистская группировка «Каварджа». Премьер-министр Мелес Зенави заявил: «Мы считаем, что бойцы «Каварджи» и другие экстремисты проповедуют религиозную нетерпимость в этой области»{363}. Нападения на христиан отмечаются по всей Эфиопии, где мусульмане в настоящее время составляют треть населения.
Седьмого мая 2011 года мусульмане-салафиты, утверждая, что христианку, желающую принять ислам, удерживают против ее воли в церкви Святого Мины в каирском районе Имбаба, напали на церковь и сожгли ее; в схватке пали десятки человек, более 200 получили ранения. Новое египетское правительство в воскресенье, 8 мая, провело экстренное заседание, на котором обсуждалось, как справиться с кризисом, если воинственные салафиты вновь нападут на коптов.
Пол Маршалл из Центра религиозной свободы при Гудзоновском институте предупреждает, что нас может ожидать волна дальнейшего насилия, «недаром христиане бегут с палестинских территорий, из Ливана, Турции и Египта. В 2003 году в Ираке христиане составляли около 4 процентов населения, но с тех пор они обеспечили 40 процентов от общего потока беженцев»{364}. От Египта до Ирана Ватикан насчитывает сегодня лишь семнадцать миллионов христиан{365}.
«По всему Ближнему Востоку, – пишет Роберт Фиск в «Индепендент», – повторяется та же история: отчаявшиеся, напуганные христианские меньшинства, исход, достигающий почти библейских пропорций»{366}.
В статье, название которой цитирует слова Христа: «Кто потеряет душу свою ради Меня…[90]», Дуг Бэндоу из Института Катона пишет:
«Хотя христиан больше не кидают на арену львам, как когда-то в римском Колизее, верующих повсюду убивают, сажают в тюрьму, пытают и избивают. Храмы, предприятия и дома регулярно уничтожаются. Возможности встречаться для поклонения и молитвы блокируются. Налицо реальные преследования, а не культурная враждебность, часто осуждаемая как «преследования» в Америке»{367}.
Что стоит за этим стремлением преследовать и уничтожать христиан?
С падением Османской и европейских империй и возвышением национализма от Магриба до Малайзии религиозная идентичность мусульман, индуистов, суннитов и шиитов стала частью национальной идентичности. А поскольку американские христианские евангелисты поддерживают Израиль в арабо-израильском конфликте и поскольку Америка воюет с рядом мусульманских стран, христиане, чьи предки жили на Ближнем Востоке за много столетий до Мухаммада, ныне воспринимаются как лазутчики и предатели, пятая колонна «крестоносцев» и сионистов.
Явление, увы, не новое. Католицизм стал восприниматься как составная часть испанской идентичности еще до изгнания мавров в 1492 году; стал ядром ирландской идентичности в ходе долгой борьбы с протестантской Англией; сделался частью польской идентичности при коммунизме, благодаря чему папа Иоанн Павел II, поляк по национальности, приобрел такую популярность. По всему Ближнему Востоку мусульманская идентичность в настоящее время опирается на патриотизм, как и индуистская идентичность в Индии. Плюрализм и толерантность к христианам, в частности, там не приветствуются. Мы можем оказаться свидетелями уничтожения христианства в его колыбели.
