Самоубийство сверхдержавы - [11]

Федеральная резервная система (ФРС) поддерживала процесс, сохраняя низкую процентную ставку; деньги текли рекой, надувался пузырь, когда цены на жилье вырастали ежегодно на 10, 15 и даже 20 процентов.

Когда экономика начала перегреваться, ФРС слегка «притормозила». Денежный поток «обмелел», ипотечные условия ужесточились. Цены на жилье стабилизировались, затем двинулись вниз. Домовладельцы с субстандартными ипотечными кредитами вдруг обнаружили, что не могут «сбросить», то есть продать, свои дома; им пришлось приступить к выплате основного долга. Люди начали покидать рынок жилья. Пузырь лопнул. Суровая реальность в одночасье дала понять, что цены на жилье способны падать, а не только расти, и просочилась информация, что все бумаги с ипотечным покрытием, скупавшиеся банками по всему миру, слишком переоценены, а на самом деле значительная их часть не стоит вообще ничего. Поскольку цены на жилье опустились ниже номинальной стоимости ипотечных кредитов, все больше и больше домовладельцев отправляли ключи почтой обратно в банки. Итог – крах и паника.

Кто виноват в этом кризисе, самом тяжелом после событий 1929–1933 годов?

Имя им легион. Банки, которые придумали субстандартную ипотеку. Политики, которые убедили банки заняться кредитованием, на какое они сами никогда бы не отважились без угроз, обещаний политического покровительства и возможности перепродать кредиты «Фанни Мэй» и «Фредди Мак». А также «Фанни» и «Фредди», которые приобрели ипотечные бумаги, улещивали политиков взносами в избирательные кампании и благополучно ушли от ответственности, оставив налогоплательщикам сотни миллиардов долларов долга.

Еще банкиры с Уолл-стрит, которые скупали деривативы по субстандартным ипотечным кредитам и оказались слишком невежественными, ленивыми или просто жадными, чтобы верно оценить эти бумаги. Рейтинговые агентства «Мудис» и «Стэндард энд Пур», которые присвоили деривативам рейтинг «AAA прайм». Короче говоря, политическая и финансовая элита нынешнего поколения выказала себя непригодной возглавлять великую нацию. Налицо системный сбой, коренящийся в социальном провале. За этой катастрофой скрываются алчность, глупость и некомпетентность колоссальных масштабов. «Алчность и амбиции, – предупреждал Джон Адамс, – разорвут связующие нити нашей конституции; так кит разрывает сеть. Наша конституция составлена для народа, приверженного морали и религии. Она совершенно не годится для управления любым другим народом»{56}.

Жирующий город в трудные времена

«Пора перестать беспокоиться о дефиците – и начинать паниковать из-за долга, – предупреждает редакция «Вашингтон пост». – Финансовое положение было серьезным до рецессии. Теперь оно откровенно трагическое».

«Всего за один финансовый год, 2009-й, долг вырос с 41 процента от валового внутреннего продукта до 53 процентов ВВП. Эта сумма не включает в себя займы правительства из собственных целевых фондов; она очевидно стремится к шокирующим 85 процентам ВВП в 2018 году»{57}.

Фокус на «государственном долге» – обязательствах перед гражданами, корпорациями, пенсионными фондами и иностранными правительствами – мешает оценить подлинные размеры национального долга, составляющего более 14 триллионов долларов. Но даже эта цифра не отражает «структурный дефицит», с которым нация сталкивается вследствие приверженности руководства страны социальному обеспечению, медицинскому страхованию, гарантированной выплате пенсий по возрасту и военных пенсий. По словам Дэвида Уокера, бывшего руководителя Главного бюджетно-контрольного управления, эти необеспеченные обязательства достигают 62 триллионов долларов{58}. Первая волна бэби-бумеров получит право на социальное обеспечение в полном объеме в 2011 году, поколение в целом обретет это право в 2029 году; тогда долговой «Эверест» станет очевидным для всего мира. Каковы риски долговой катастрофы вследствие роста государственного долга США?

Правительства Китая, Японии и государств Персидского залива, а также независимые фонды начнут подозревать – некоторые уже заподозрили, – что владеют бумагами, по которым Америка однажды объявит дефолт или которые подешевеют из-за инфляции. По мере нарастания этих страхов наши кредиторы либо прекратят покупать и начнут продавать долговые обязательства США, либо станут настаивать на более высокой процентной ставке, соизмеримой со степенью риска. ФРС придется повышать ставки, чтобы и далее привлекать заемщиков, и данное повышение ввергнет экономику в рецессию. Едва образуется этот порочный круг, предупреждает Волкер, проценты по государственному долгу США станут крупнейшей статьей расходов федерального бюджета.

Осознает ли опасность конгресс? В 2009 году этого не случилось. Передовица газеты «Вашингтон пост» за 14 декабря начиналась так: «Сенат передал на подпись президенту Обаме в воскресенье законопроект о совокупных расходах в сумме 447 миллиардов долларов, предусматривающий множество преференций и двузначный рост бюджетов нескольких правительственных агентств». Итоговая цифра сенатского законопроекта потрясает воображение – 1,1 триллиона долларов, включая увеличение расходов в среднем на 10 процентов для десятков федеральных агентств