Самосожжение - [5]

– Оксана моложе вашей сестры на шесть лет. Думаю, это не так уж много.

Озирский зажёг одну сигарету от другой, и я с тоской подумала, что лютые мучения, материальные затраты и потерянное время были напрасны. Шведские пластыри и жевательные резинки не помогли, шеф снова стал курить по две пачки в день, как раньше.

– Она изучает право, а не психологию – пока. Хотя, думаю, второе образование Оксана будет получать именно по этой дисциплине. В любом случае она поймёт и прочувствует ваше горе, ваш страх и вашу надежду. Сейчас я налью всем нам воды со льдом. Минутку.

Андрей пожалел меня и решил сам обслужить гостя. Через несколько минут он возник в приёмной со специальным подносом, с которого не падала посуда, потому что стекло покрывал слой клея. Илья снял пиджак, бросил рядом с собой на диванчик, взял бокал воды и залпом выпил, получив несказанное удовольствие. Очень хотелось открыть окно, но делать это во время важных переговоров шеф запрещал по соображениям безопасности.

– Я и так много времени у вас отнял… – Брайнин очень нервничал, не мог справиться с зажигалкой и сигаретой, то и дело ронял их на ковролин. Потом сгрёб все предметы в горсть, спрятал в кейс и виновато улыбнулся. – Пожалуй, пора приступить к делу.

– Да, конечно. – Андрей говорил по обыкновению властно и в то же время слегка насмешливо. – Негосударственные силовые предприятия являются коммерческими, и потому вы, направляясь сюда, в первую очередь должны были подумать об оплате наших услуг, не так ли? Способов этих несколько, и мы позже определим, какой подойдёт именно вам. А сейчас расскажите, в чём дело, не торопясь и не волнуясь. По возможности, конечно. В добрый час!

Озирский кивнул Брайнину и крепко пожал под столом мою руку, благословляя меня на подвиг.

– Как вы знаете, я живу в Москве, работаю продавцом в «Кольчуге», на Варварке. Это известный магазин оружия. Чтобы лучше понять наши проблемы, нужно представлять себе, что представляет собой наша семья. Чем-то она похожа на всякую другую семью, но во многом является уникальной. Короче, мы все очень любим друг друга, как это ни удивительно. Переживаем, стараемся помочь, поддержать, успокоить. Так нас воспитывали старшие женщины рода – бабушка, мать, тётя. К сожалению, мой дед погиб на войне, а прочие мужчины не оправдывали этого высокого звания. Я стараюсь не быть таким…

Брайнин по нашим лицам видел, что его плохо понимают, слушают только из вежливости и ждут самого главного.

– Структура семьи такова: сейчас здравствует только младшее поколение. Сам я живу на Измайловском бульваре с женой Яной и восьмилетним сыном Дмитрием. До недавнего времени с нами проживала и моя мать, Злата Григорьевна Брайнина. В июне этого года она скончалась от инсульта. Кузина – дочь её старшей сестры, моей тёти Аиды Григорьевны. Её нет в живых с восемьдесят девятого. Всё страшно и вместе с тем банально – рак.

Илья на секунду задумался, шевеля губами, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

– Ту сестру, о которой идёт речь, зовут Дина. Её старшая сестра Галина очень переживает из-за происходящего. Она хотела сопровождать меня в Питер, но не смогла оставить свою семью. Галина в полной мере унаследовала способность быть беззаветно преданной родным. И потому я надеюсь, что дух и традиции не угаснут, и мы не предадим память своих матерей. Мало, наверное, найдётся на свете родных сестёр, которые так обожали бы друг друга, как Аида и Злата. Точно так же обстояло дело и у Галины и Диной, несмотря на тринадцатилетнюю разницу в возрасте. После ареста Дины Галя почти помешалась. Не знает, что можно сделать для младшей сестры, чем ей помочь. Решила обратиться в частное детективное агентство. Поехала на Каширку, в ваш московский офис, а сюда выбраться не получилось. У Галины есть муж и дочь. К тому же дачный сезон; выходные загружены, да и будни тоже. Галя работает, преподаёт, и потому разрывается на части. Правда, сейчас каникулы, но, сами знаете, грядки – дело святое. Мы посоветовались и решили, что в Питер поеду я и всё расскажу.

Брайнин допил остатки воды с уже растаявшим льдом. Озирский, бесшумно встав, принёс ему новый стакан. На улице темнело, но электричество ещё так и не дали.

– Всё происходило на моих глазах, мы с сёстрами практически не расставались. Несмотря на то, что все имели детей, состояли в браке, жили одной семьей и до ближайшего времени секретов друг от друга не имели. Зато потом их появилось более чем достаточно. И мы не смогли самостоятельно решить возникшие вопросы.

– Илья, простите, а почему вы решили обратиться в петербургскую фирму? – Я зажмурилась, потому что солнце, наконец-то вырвавшись из-за туч, ударило мне прямо в лицо. – Разве в Москве мало сыскных контор? Или вы имеете основание не доверять им, опасаться неприятностей? Извините, если досаждаю вам своим любопытством, но иначе мне трудно будет работать по делу. Наши отношения с клиентами строятся на доверии.

– Да не на что мне обижаться!

Брайнину всё-таки было неприятно, но он понимал – иначе нельзя. Сыщиков, как и врачей, не принято стесняться. Тем более если они – частнопрактикующие, и секретов не разгласят.