Самородок - [9]

Вместе с тем Сергей все острее ощущал необходимость пополнения своего теоретического багажа — хотелось свободно читать чертежи, не только знать, но и понять физико-химические процессы, происходящие в металле, скажем, при нагреве. Почему, например, в одном случае железо становится мягким, вязким, в другом — хрупким, в третьем — «твердокаменным»? О загадочных изменениях железа под действием тепла он знал еще со времени работы в родной деревне у кузнеца Шведова. Мог, если надо, закалить или отпустить любую деталь на углях кузнечного горна и даже с помощью паяльной лампы. Помогали накопленный к тому времени уже немалый опыт и интуиция. И все же Симонов сознавал, что на одном опыте далеко не уедешь: чтобы быть с металлом, как говорится, на «ты», нужно еще и проникнуть в тайну его структуры, в механизм внутренних превращений под воздействием термических и прочих обработок.

Старые мастеровые на его расспросы обычно растерянно пожимали плечами. Они бы охотно просветили любознательного парня, но и сами о вещах, которыми интересовался Сергей, имели приблизительное представление. Конечно, можно бы многое узнать от начальства. Но оно, как правило, держалось свысока, относилось к рабочим с пренебрежением.

Значительная часть технической интеллигенции, щедро подкармливаемая предпринимателями, бдительно охраняла свои привилегии. Так, не давая возможности талантливым рабочим подняться выше определенной черты, они сохраняли существовавший водораздел.

Сергей тяжело переживал это. Неужели он уперся в стену, которую ни пробить, ни обойти? Неужели его восхождение приостановилось, и он теперь не достигнет желаемой вершины? «Не хотите помогать, так обойдусь и без вас! — думал он упрямо. — Надо только найти способ подковаться теоретически, и он еще покажет, на что способен рабочий человек!»

Вскоре произошли события, которые помогли осуществить его заветную мечту...

Бесславная империалистическая война уносила все новые и новые человеческие жертвы. Россия изнемогала от бесчисленных мобилизаций. Каторжный труд и бесконечные поборы, связанные с войной, поставили рабочий класс в невыносимые условия, способствовали росту его политического самосознания и стремлению к революционным преобразованиям. Петроград и многие другие города и губернии страны сотрясались от забастовок и стачек.

Со всей полнотой обнажилась бездарность царского правительства, показавшего свою несостоятельность в военных вопросах. Уже в начале 1915 года в действующей армии ощущалась острая нехватка оружия и боеприпасов. Достаточно сказать, что для вооружения мобилизованных резервистов, призванных защищать «веру, царя и отечество», не хватало почти миллиона винтовок. Чудовищное благодушие в организации производства и снабжения фронта оружием и боеприпасами поставило русскую армию на грань катастрофы. Выход виделся царским сановникам только один — идти на поклон к иностранным капиталистам — производителям оружия.

Не мог пройти мимо внимания царских военных специалистов факт ускоренного оснащения пехотных дивизий воюющих стран ручными пулеметами.

Будучи значительно легче станковых, ручные пулеметы обладали хорошей маневренностью и мощностью огня, столь необходимой в наступательных операциях. В то же время, отличаясь от автоматических винтовок наличием сошки для упора и увеличенной емкостью магазина, они обеспечивали высокую меткость стрельбы и скорострельность.

Как вороны на падаль, слетелись тогда в Петроград представители зарубежных фирм и компаний, почуявшие возможность поживиться на крови своих и чужих народов. Ловчее других оказался датский промышленный делец и конструктор оружия Мадсен. Он предложил наладить в России производство ручных пулеметов своей системы и с этой целью высказал готовность «перебросить» в страну свой завод из Дании с полным комплектом оборудования и даже персоналом.

Царское военное ведомство ухватилось за это предложение. Ведь Мадсен единственный из иностранцев предлагал оружие, к которому подходил русский трехлинейный патрон. Это обстоятельство оказалось решающим. Но тут всполошились петроградские финансовые воротилы и крупные промышленники. Им не было никакого дела до того, чтобы русский солдат перестал быть безоружным перед неприятелем, что напрасно лилась людская кровь. Их больше беспокоили многомиллионные суммы, достававшиеся не им. Нет, они ничего конкретного не предлагали, чтобы облегчить участь соотечественников, одетых в солдатские шинели. Наоборот, пользуясь своими связями и влиянием в военных и правительственных кругах, они делали все возможное, чтобы притормозить заключение контракта с датчанами.

В конфиденциальных беседах с Мадсеном они давали понять, что сделка его состоится только в случае, если он согласится на их участие и, следовательно, поделится жирным пирогом сверхприбылей. Деваться датчанину было некуда. Боясь получить от ворот поворот, Мадсен согласился на участие в созданном в Петрограде синдикате «Первого русского акционерного общества ружейных и пулеметных заводов». Акционеры заключили договор с военным министерством на строительство в России датского завода и поставку русской армии до ноября 1918 года 15 тысяч трехлинейных ручных пулеметов Мадсена. Стоимость этого оружия определялась баснословной по тем временам суммой — 26 миллионов рублей.