Самое запутанное дело инспектора Френча - [65]

Френч обратился с тем же вопросом в компанию Джеймса Баркера и добился того же результата. Аналогичное задание было направлено и в офис гостиницы «Пикардия».

Из нее он получил первый ответ. Секретарь сообщил ему по телефону, что провел тщательные поиски и не нашел ни одной операции, точно соответствовавшей указанной инспектором сумме в восемь фунтов.

Только он закончил разговор с представителем гостиницы, как ему позвонил секретарь компании Баркера. Он тоже просмотрел записи за несколько лет и тоже не нашел ни одной операции на ту сумму, которую называл Френч. Второго марта прошлого года была совершена продажа на сумму, па фунт превышавшую указанную инспектором: 1 фунт 2 шиллинга 1 пенс, а кроме этого ничего похожего. Через час пришел такой же ответ из «Дэйли лукинг-гласс»: ни одной операции на интересовавшую инспектора сумму найдено не было.

Не могут ли расхождения в цене объясняться вознаграждением брокера, гербовыми сборами или налогом какого-то рода? Убедиться в этом, подумал Френч, будет нелегко, придется копаться в бухгалтерских книгах компаний. Он довольно плохо разбирался в биржевых делах и не представлял себе ни размера брокерских вознаграждений, ни как они выплачиваются. И все-таки он решил: если хотя бы в шести компаниях найдутся записи имен тех, кто был связан со всеми сделками на суммы, приближающиеся к указанным в письме на имя миссис Вейн, и если один и тот же брокер, продавец или покупатель обнаружится в сделках каждой из компаний, то его предположение о связи этого человека с миссис Вейн оправдается. Дело было сложным, но Френч все равно решил за него взяться.

Поразмыслив, он решил поделиться своей проблемой с приятелем-брокером. Джордж Хьюитт состоял младшим совладельцем небольшой фирмы, находившейся на Норфолк-стрит неподалеку от Стрэнда. Уже через пятнадцать минут Френч договорился о встрече с Хьюиттом, сунул список в карман и пошел в его контору по набережной Темзы.

Его приятель встретил его, как брата, которого давно не видел. Они закурили, вспомнили прошлое, Хьюитт рассказал о завещательных делах некого Болсовера, уже почившего, дошедших до разбора в суде лорда-канцлера, где Хьюитту пришлось давать показания. Когда эта тема иссякла, Френч приступил к своему непосредственному вопросу. Он подал своему приятелю загадочный список и, объяснив суть дела, спросил мнение знатока в этой области.

Брокер взял листок и быстро его проглядел, потом начал вчитываться более внимательно. Френч наблюдал за ним, попыхивая сигарой. Наконец его друг сделал свое заключение.

– Не знаю, провалиться мне на этом месте, Френч. Это на вид отчет о чьих-то сделках на денежном рынке, но составленный совсем не так, как делают сведущие в этом люди. Честно говоря, я в жизни подобного не видел.

– Даже так? – удивился Френч. – А по каким признакам он отличается от тех, к которым ты привык?

– Думаю, что не сильно ошибусь, если скажу, что по всем, – пожал плечами Хьюитт. – Во-первых, даты сделок не указаны. Разумеется, если этот список составлен лишь затем, чтобы показать чистый финансовый и юг сделок, то даты не имеют большого значения, но биржевик обязательно бы их представил. Смотри: «Уор Лоун» проданы четырехпроцентпые акции, а пятипроцентные у нее же куплены; обыкновенные акции «Грейт вестерн» проданы, а «Нортистернз» – куплены; а вот именные шестипроцентные акции «Острелиа» проданы, а такие же акции «Бритиш Ист Эфрика» куплены. Все они почти не отличаются по стоимости, и ничего не выгадаешь, продавая одну и покупая другую. Точно так же, как ни один разумный человек не стал бы продавать акции «Элиенс Эшуаренс» и покупать акции «Эмелгейтед Ойлз» одновременно. Чуешь, к чему я клоню?

– Вполне. А не мог маклер не знать цен или забыть их поставить?

– Мог, конечно, или его обманули. Но даже если допустить такое, у него дикое представление о биржевых торгах. Потом вот эти статьи очень странные. Что это за «балансы»? И почему «телеграммы» значатся как продажа, а не как покупка? Френч, должен сказать, что эта штука меня ошарашила. Так ведут дела, видимо, в Бедламе, если там есть биржа.

– Я пытался разыскать маклера через секретарей некоторых из этих компаний, но никакого толку.

– Каких именно?

– «Дэйли лукинг-гласс», Джеймса Баркера и отеля «Пикардия».

– И они ничем тебе не помогли?

– Они сказали, что ни одной сделки на точно такие суммы у них не проводилось. Самые близкие к суммам из этого списка различались на несколько фунтов. Я подумал, не включают ли эти суммы брокерские комиссионные, гербовые сборы, налоги какие-нибудь и из-за этого получается разница?

– Вряд ли. – Хьюитт молча буравил взглядом листок, потом посмотрел на гостя. – Слушай-ка, знаешь, что я думаю?

– За этим я как раз и пришел, – напомнил ему Френч.

– Так вот что я тебе скажу. Я думаю, что вся эта штуковина – мошенничество чистой воды. А знаешь, почему я так считаю?

Френч покачал головой.

– Ну, до этого ты и сам мог бы дойти, – продолжил Хьюитт. – Здесь ничего не сходится. Числа в графе «итого» не составляют сумму указанных в столбцах. Это обман чистейшей воды.

Френч обозвал себя за промах последними словами, а потом внезапно в его уме мелькнула потрясающая мысль. А вдруг этот список покупок и продаж не имеет с финансами ничего общего? А вдруг в нем содержится закодированное или зашифрованное послание? Слегка дрожащим голосом, торопливо, совсем не в своей изысканно вежливой манере, он распрощался с Хьюиттом и поспешил в Скотленд-Ярд – отрабатывать свое новое предположение.