Самое Тихое Время Города - [30]
Московские зимы показали ему значение слова «зимовать». Переживать день за днем обжигающие холода, слякотные оттепели, ледяной ветер, бесснежные морозы, бессолнечные дни. Московская зима – серый снег, тусклые унылые деревья, торопливо бегущие от метро к подъезду или входу в магазин прохожие. Серый цвет. Но иногда бывает и так, что, заснув под мерный шорох снега за окном, просыпаешься в совершенной белизне.
…И он проснулся от белизны. Был предрассветный час, когда редеет темнота. Мягкий свет уличных фонарей растворился в перламутровом сиянии свежего снега. Андрей повернулся набок, и его взгляд остановился на предмете, который он специально поставил на вытащенную из кладовки подставку, чтобы смотреть на него, засыпая и пробуждаясь. Над желтоватым льняным кружевом покрова мягко сиял кубок из оникса и серебра, которое на самом-то деле не было серебром, но Андрею хотелось думать, что это настоящее, старое, памятливое серебро. В заполнившей мир белизне кубок до краев был наполнен жемчужным светом и тихо мерцал.
Вот так, наверное, и должен выглядеть Грааль, пронеслась мысль на грани грез и яви. Он должен проступать из белизны и сиять изнутри. Не странно ли, подумал Андрей, видеть мысленно темный фон и сияющий центр композиции и не иметь ни малейшего представления о том, из чего будет эта композиция состоять? Но картина о Святом Граале, мысль о которой жила в его сердце с первого взгляда на ониксовый кубок, наконец стала проступать в воображении как изображение на фотобумаге в проявителе.
Андрей знал, что проявку торопить нельзя. Стоит поторопиться – и выйдет нечто невыразительное, могила для замысла. Даже подготовительные этюды рано делать. Вот когда станет ясно, что за помещение озарено сиянием Грааля и кто смотрит на свет, при котором самый светлый чертог кажется окутанным сумраком, вот тогда можно будет браться за бумагу и уголь, карандаш и кисть.
Желание написать картину о Граале сделалось таким сильным, что впору было застонать, как от боли в сердце. Как там у Гребенщикова? «Я ранен светлой стрелой…»
«Я ранен светлой стрелой… Светлой. Ранен светом». Андрей закрыл глаза, засыпая снова. По ту сторону был мир, укрытый белизной, без теней и резких очертаний, и город проступал голубоватыми растушевками на белом листе. И город лежал у него в ладонях, а Вика смотрела на его ладони, исчерченные паутиной улиц, и в ее русых волосах не таяли крупные снежинки.
Наступал последний день года.
Вечером будут застолья, гулянки, фейерверки, пьяные попевки полузнакомых самим певцам песен, а соседская Серая Тварь заберется, по обыкновению, на балкон, и Андрею придется вынимать ее из-под заснеженного кресла и идти в такую же квартиру на третьем этаже в соседнем подъезде, сдавать пышношерстную кошку Марье Николаевне, которая будет извиняться и приглашать отведать тортика…
Он будет улыбаться, поздравлять и отвечать на поздравления, но главной частью сознания Андрей будет далеко – в темной глубине холста, на котором сияет Грааль и проступают, высветляются рыцари, сородичи Лоэнгрина и собратья Галахада, и дева в тяжелом промокшем плаще, с русой косой и тревожными серо-голубыми глазами…
Я очень люблю Рождество. И Новый год люблю. Хотя последний праздник зародился, если так можно сказать, неестественным путем, он все равно как-то взял да и прижился. Наверное, потому, что это зима. А зима прекрасна. Чиста и спокойна, вся в мелком серебре, яркой лазури неба и алом солнце. А еще я люблю морозные дни, подернутые дымкой. Какие они хрустящие, как пахнет свежеразрезанным арбузом воздух! О, а еще он тонко пахнет мандарином! Этот чудесный запах Нового года, запах подарков и хороводов у елки!
Ах, как они суетятся, бегут, торопятся, роняя на подтаявший снег мандариновые шкурки…
…
А еще я хочу большую леденцовую звезду в блестящей фольге на Рождество.
Только кто ж подарит? Опять придется самому покупать…
О-о, эта свалившаяся на Москву и Питер «предрождественская» лихорадка, завезенная из Европы! Она начинается еще в ноябре, витрины магазинов украшаются серебряной мишурой и веночками из искусственного остролиста, на выходах из центральных станций метро раздают листочки с приглашением на распродажи, обещанием скидок, «трех-по-цене-двух» и «двух-по-цене-одного»… Месяц этой суеты превращает Рождество в дату окончания очередной рекламной акции, и после 25 декабря можно вздохнуть, ожидая Нового года – а за ним другого Рождества, Старого Рождества, и тени праздника со странным названием Старый Новый год. Ах, какая путаница с этими зимними праздниками, еще хуже, чем с Пасхой…
В Рождество все немного волхвы – и бегут, бегут по улицам люди, нагруженные пакетами и сумками с дарами, как верблюды трех евангельских царей. Толпа, сошедшая с ума от беспричинной радости грядущего праздника, даже если он только очередной повод посидеть за столом. Ощущение чуда, которое где-то близко и где-то свершится, пусть и не с тобой, незримо царило над городом.
«Был Эру, Единый, которого в Арде называют Илуватар» — так начинается знаменитая книга Дж. Р. Р. Толкиена «Сильмариллион». Вроде бы все понятно и просто: Творец, Эру, — благ, восставший против него Мелькор — воплощенное Зло. Зло должно быть побеждено. Но так ли уж правы победившие и такими ли ужасными злодеями были побежденные? Об этом рассказывает «Черная Книга Арды» — взгляд с другой стороны на всем известный мир Толкиена.
Начало 22-го века. После глобальной войны и глобальной экологической катастрофы, случившихся в середине 21-го века, власть на Земле принадлежит вампирам. Это «классические» вампиры по Стокеру, т. е. нежить, вступившая в союз с нечистой силой. Сложная клановая иерархия вампиров смыкается с государственной иерархией объединенной всемирной сверхдержавы — Союза Свободных Наций. Техническая и информационная мощь соединенных сил государства и нечисти такова, что, кажется, сопротивление невозможно. Тем не менее, оно есть.
Спин-офф к циклу «В час, когда луна взойдет». Япония на переломе эпох. Сёгунат Токугава может пасть от любого толчка, корабли «краснолицых варваров» обстреливают Симоносэки, и вновь, как и тысячу лет назад, кто-то творит кровавые ритуалы на улицах Старой Столицы. Зачем дворцовый вельможа ночью следует в храм Инари? Что задумали ронины, собирающиеся в гостинице Икэда-я? Кто и почему убивает людей странными и необычными способами? Террорист-хитокири Асахина Ран и самурай-полицейский Хадзимэ Сайто лишь через четырнадцать лет смогут ответить на все эти вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вторая книга цикла «В час, когда луна взойдет».
В середине XXI века мир погрузился в Полночь — период войн и катастроф. И когда человечество оказалось на грани гибели, явились они. Высокие господа. Вампиры. Новая стадия эволюции? Высшее звено в пищевой цепочке? Симбионты? Паразиты? Носители давно известного, но неисследованного заболевания? Или одержимые, заключившие сделку с дьяволом? Они установили порядок, спасли род людской от хаоса, пандемий и взаимоистребления. Они держат хрупкое равновесие на своих плечах. Стоит ли это цены, которую платит им человечество? Горстка жизней в год, малая часть от целого.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Их называют Ходящими В Ночи. Кто они? В прошлом все до единого – люди. Но сейчас каждый из них – смерть. Волколаки, кровососы, вурдалаки… Они выманивают жертв из жилищ, чтобы насладиться вкусом их плоти и сделать похожими на себя. Лишь одно мешает обрести чудовищам безграничную власть – Цитадель. Старинная крепость, в которой обучают детей, осененных особым даром – Даром уничтожать Ходящих, упокаивать мертвецов, исцелять раненых. Они – щит, отгораживающий живых от порождений Ночи. И из всех прав им оставлено только одно – право умереть, спасая жизни других.Хотят ли трое юных главных героев взвалить на себя такое ярмо?Нет.Могут ли отказаться?Увы.Но там, где не остается места страху, жалости и сомнениям, есть только один путь – путь к спасению.
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…