Самое ценное в жизни - [19]

Она неохотно подняла трубку и тут же об этом пожалела.

– Добрый день, Таня! Вы наверняка недовольны моей настойчивостью, но я сижу один в гостиничном номере и умираю от скуки. Кроме вас, знакомых у меня в этом городе нет. Вы не могли бы мне помочь? Давайте сходим куда-нибудь?

Он напомнил ей Анатолия, который тоже был уверен, что она существует исключительно для того, чтобы развлекать его драгоценную персону. Ответила, стараясь скрыть панику:

– К сожалению не могу. Я только что вымыла голову, фена у меня нет, и сохнуть волосы будут долго. К тому же у меня масса дел. Уж извините. Думаю, что с вашей внешностью и обаянием вам найти спутницу не проблема. До свидания. – И положила телефон, долго еще после этого глядя на него, как на опасную змею.

Дела действительно были, в этом она не соврала. Распустила старую вязаную кофту, вышедшую из моды, пропарила шерсть на водяной бане, чтобы распрямить, и начала вязать шапочку, фасон которой перерисовала из журнала «Бурда». Связала половину, размышляя о композиции новой картины, когда раздался настойчивый стук в дверь. Она отложила вязание, и, недоумевая, пошла отворять. Кто бы это мог быть? На вопрос «кто там?» прозвучал озадаченный голос вахтерши тети Любы:

– Да тут к тебе, Таня, молодой человек.

Уже поняв, кто это, Татьяна обречено открыла дверь. На пороге и в самом деле стоял Вадим, несколько смущено улыбаясь.

– Здравствуйте, Таня! Не ждали?

Она поблагодарила тетю Любу, с горящими глазками оглядывавшую гостя, и посторонилась, пропуская его в комнату. Закрыла двери и только тогда устало сказала:

– Ну, зачем вы так, Вадим? Разве не понятно, что я продолжения знакомства не хочу?

Он стянул с головы черную трикотажную шапку и с мягким укором посмотрел ей в лицо.

– Да я уже понял, что вы пуганая птичка. Но я после единственного щелчка по носу сдаваться не собираюсь. Я ведь уже сказал вам, что вы мне очень понравились. Ваша сестра с удовольствием сообщила мне адрес вашего жилища, и вот я здесь. Хотя вам это и не нравится.

Татьяна с горьким вздохом посмотрела на недовязанную шапочку, небрежно валявшуюся на столике. А она-то надеялась пойти в ней завтра на работу. Вспомнив, что она, хоть и поневоле, принимает гостя, церемонно предложила:

– Чем вас угостить? Чай, кофе?

Он открыто рассмеялся.

– Вот что значит хорошее воспитание. Вам меня за дверь выставить хочется, а вы мне чай предлагаете. Но давайте договоримся так: я жду вас на улице. Вы одеваетесь, выходите ко мне минут через двадцать, и, чтоб не грузить вас ненужными хлопотами, мы едем в ресторан. – Чтобы пресечь ее колебания, просительно добавил: – Поймите, я жутко есть хочу. Ничего со вчерашнего дня во рту не было. Пойдемте, а? Если вы вдруг приедете ко мне в Питер, клянусь, я сделаю для вас всё, что пожелаете. Выступлю в несвойственной мне роли золотой рыбки.

Идти не хотелось, но чувство гостеприимства пересилило. В самом деле, будет нехорошо, если она бросит его голодать. Он потом с полным правом сможет сказать, что в их городе живут очень неприветливые люди.

Пообещав, что будет готова к назначенному им сроку, подождала, когда он с просветлевшим лицом выйдет из комнаты, и начала поспешно собираться. Надела черное трикотажное платье в обтяжку, оставшееся еще со времен замужества, натянула высокие черные замшевые сапоги, скрутила волосы во французский узел.

Совсем немного подкрасилась, и, захватив довольно старое, но еще прилично выглядевшее драповое пальто, вышла в коридор.

Вадим ждал ее у стола тети Любы, с интересом расспрашивая ту о местных обычаях. Разомлевшая от непривычного внимания, вахтерша в подробностях выкладывала ему все местные новости. Сразу было понятно, что в этом калейдоскопе полезных сведений не раз прозвучало и ее имя. Увидев девушку, Вадим встал, с восхищением, показавшимся Татьяне чрезмерным, поцокал языком. Вежливо попрощался с разговорчивой тетей Любой, помог спутнице накинуть пальто и вышел с ней на улицу.

Подойдя к проезжей части, вскинул руку, и возле них тотчас остановилась белая Волга.

– Не подкинешь до ресторана, друг?

Водитель поднял в знак согласия большой палец, и Вадим, усадив спутницу на заднее место, сел вперед и завел разговор о местных ресторанах. Водитель оказался знатоком, и посоветовал сразу несколько мест.

– В «Океане» очень хорошо рыбу подают. Стерлядь в белом вине – закачаешься. В итальянском роскошно, но уж очень все блюда дорогие. В «Трактире на Южной» расстегаи в несколько ярусов хороши, а в китайском – вообще отпад. Всё вкусно, но не знаешь, из чего. Можно и червяка съесть.

Подумав, Вадим посоветовался с Татьяной

– Я не знаю, куда поехать. Может, вы хотите куда-нибудь конкретно?

Но спутница отказалась сделать окончательный выбор, боясь показаться навязчивой, и он решился на «Океан».

– Надеюсь, Танечка, у вас аллергии на рыбы нет?

Вспомнив кинофильм «Москва слезам не верит», она хихикнула и заверила, что сей страшной болезнью не страдает.

В ресторане было довольно многолюдно. Не бывавшая в подобных заведениях много лет, Татьяна с некоторым смятением посмотрела в полутемный зал. Вадим с непринужденностью столичного жителя оглядел всё помещение и уверенно прошел в угол у эстрады. Усадил спутницу за небольшой столик, покрытой темно-синей тисненой скатертью.