Самодержавие и конституция - [8]

Правда, «Союз 17 октября» был именно союзом, а не партией. Он не претендовал на монолитность, объединив сторонников разных взглядов. Многих октябристов можно было отнести к консерваторам, но лицо объединения определяло его левое либеральное крыло. Октябристы были сторонниками конституционной монархии, не английского (как кадеты), но немецкого образца, согласно которому сам монарх формировал правительство. Они ратовали за гражданское равенство, за социальные реформы, но при этом, в отличие от кадетов, были в большинстве своем против национализации помещичьей земли (которая предусматривалась лишь в исключительных случаях). По их мнению, экономические проблемы крестьян следовало решать прежде всего за счет повышения эффективности их труда.

И кадеты, и октябристы выступали за сохранение России как унитарного государства. Кадеты считали необходимым предоставить статус автономии Польше и Финляндии. Октябристы – только Финляндии. При этом кадеты ставили вопрос о необходимости национально-культурных автономий, которые позволили бы различным народностям России учиться на родном языке, печатать на нем газеты, исповедовать близкие им религиозные культы, придерживаться ценностей, характерных для их культур.

В отличие от кадетов октябристы рассчитывали на диалог с правительством. Они полагали, что 17 октября 1905 года между царем и общественностью был заключен своего рода контракт. Это подразумевало обязательства с обеих сторон. Правительство должно было принимать в расчет мнение общественных деятелей. Тем, в свою очередь, следовало держаться исторических принципов монархического государства, характерных для России. Впоследствии, в период работы Третьей Думы, ставка на конструктивный диалог с властью отчасти оправдалась. Депутатам от «Союза 17 октября» многое удалось сделать во взаимодействии со столыпинским правительством. Однако это сотрудничество не было безоблачным. Вера в наличие негласных договоренностей с «исторической властью» подвергалась немалым испытаниям и в итоге их не выдержала. Лидеры октябристов разочаровались в своих прежних установках, разуверившись в возможности влиять на правительственный курс. Это стало началом крушения «Союза 17 октября». Пока же, на заре думской России, его руководство полно надежд и оптимизма.

В 1905 году начали формироваться правые монархические организации. Они с гордостью именовали себя черносотенными, памятуя нижегородские черные сотни Кузьмы Минина эпохи Смутного времени. Самой крупной и влиятельной черносотенной организацией был Союз русского народа. Его лидерами были А. И. Дубровин, Н. Е. Марков, В. М. Пуришкевич и др. Впоследствии Союз русского народа распался. Из него выделился Русский народный союз имени Михаила Архангела (1908), в котором безраздельно господствовал бессарабский депутат Пуришкевич. В 1910 году – новый раскол: «марковцы», привычные к работе в Государственной думе, отделились от «дубровинцев», не признававших никаких конституционных учреждений. В этом была своя закономерность. Правомонархические организации объединяли очень непохожих друг на друга людей: малоземельных крестьян и помещиков-латифундистов; многие программные вопросы по-разному ими понимались, но все же многое их объединяло. Правые категорически выступали против конституции, формальных ограничений власти царя, который, по их мнению, и после подписания Манифеста 17 октября 1905 года оставался подлинным самодержцем. Правые полагали, что именно император, стоявший выше всех сословий и наций, обеспечивал социальный мир империи, был добрым «отцом» для всех подданных. Члены Союза русского народа отмечали особую роль в России русского народа, который, по мнению правомонархистов, должен обладать преимуществом в политике и экономике. При этом многих правых отличал крайний антисемитизм.

Правомонархические организации были весьма многочисленными. Сами они утверждали, что членами их состоят несколько миллионов человек, что было сильным преувеличением. Тем не менее можно с уверенностью говорить, что в лучшие годы они насчитывали более 400 тысяч – явно больше, чем все остальные политические объединения. Позиции правых были наиболее сильны на территории современных Украины и Белоруссии. Там они себя чувствовали хозяевами в ходе избирательных кампаний в Третью и Четвертую Думу.

Этот перечень политических партий далеко не полон без либерального центра: партии демократических реформ (январь 1906), партии мирного обновления (июль 1906) и прогрессистов (Прогрессивная партия; 1912). Он были малочисленны, но их лидеры пользовались несомненным авторитетом в обществе и в Государственной думе. Не было пока речи о Всероссийском национальном союзе (1908), влиятельном объединении, созданном в значительной степени усилиями правительства П. А. Столыпина. Едва ли есть смысл подробно говорить о леворадикальных и национальных партиях, которые не ставили перед собой задачу работать в Государственной думе. В целом членами политических партий в России в период Первой русской революции состояло около 0,5 % населения. Казалось бы, не так много. И тем не менее даже такой результат наглядно свидетельствовал о существенных изменениях в жизни российского общества.