– Да, – только и смог повторить Тарек.
Он не позволит ей войти. Его мысли заполнены картинками из книги и собственными фантазиями. И если Оливия подойдет ближе, есть опасность, что он кинется применять новые знания на практике.
– Это невозможно, – протестовала Оливия. – Чтобы спланировать такое событие, нужны месяцы. Поверьте, я это уже проходила.
Тарек прекрасно помнил об этом. Как и о том, что Оливия проходила еще кое-что, о чем он только и думал всю неделю.
– Наша свадьба не будет похожа на твою первую, – возразил Тарек.
– Кто бы сомневался. – Не отводя решительный взгляд от его глаз, Оливия скрестила руки на груди. – Я прошу вас более не принимать без меня решений, касающихся нас обоих.
Тарек закрыл глаза и хотел было улыбнуться, но Оливия уже развернулась и пошагала в глубь коридора.
Две недели прошли незаметно. Будь Тарек обожаемым монархом, проведшим на троне долгие годы, он бы устроил из своей свадьбы настоящую феерию. Для журналистов и для жителей своей страны. Но он таковым не был, поэтому знал, что потратить деньги казны можно с большей пользой.
За две прошедшие недели Тарек часто рассматривал фотографии Оливии. Проще узнать что-то из них, чем добиться информации у нее самой. Может, и не лучший способ, но так можно избежать вероятности поцелуя.
Тарек изучал снимки Оливии на разных общественных мероприятиях. На них она была с первым мужем. Он был холеным и таким же светловолосым, как Оливия.
Тарек видел фотографии с их свадьбы. Пышное двухдневное мероприятие привлекло внимание всей мировой прессы.
А еще Тарек видел фотографии Оливии с ним самим. Не было ни одного снимка, где он улыбался. И его определенно нельзя назвать «холеным». Кто-то из фотографов запечатлел Оливию, обхватывающую его лицо сразу после речи. Ее руки казались такими белыми на фоне его загорелой кожи. Как лишнее напоминание о том, какие они разные.
Только какое значение это имеет? Сегодня они неизбежно станут мужем и женой. А значит, грядущей ночью Оливия не примет его отговорки. Но сегодня Тарек и не думал избегать своего уже супружеского долга. Он хотел ее. Кульминацией его страсти к Оливии стал вечер его первой официальной речи. Именно тогда Тарек понял, насколько сильно и неподконтрольно его желание. Но поддаться искушению тогда значило бы предать себя и свои принципы.
Желание обжигало и било кнутом. Сейчас он лучше подготовлен, чем тогда. Он прочел не одну, а несколько книг о сексе. Он узнал секреты женской анатомии, чему теперь был несказанно рад.
Первый муж Оливии был красивым мужчиной. Интересно, как быстро она привыкнет к жизни с мужчиной некрасивым? Но, в конце концов, не он принудил ее к браку. Это инициатива Оливии целиком и полностью.
И все же оставался вопрос: какая ей с этого выгода? Если Оливия хочет лишь восполнить то, что потеряла, или если ей просто так важен статус королевы, то она обратилась не по адресу. Ее жизнь в Алансунде была насыщена вечеринками, яркими огнями общественных праздников, интересными поездками и экскурсиями, да и просто прогулками и пикниками с королем-мужем.
С ним она будет лишена всего этого.
Но не будет лишена секса. Теперь Тарек был к нему готов. Тренировки просветляют голову. Теперь у него была стратегия. Тарек знал, как управлять своим телом в нужный момент. Как результат, у него появилась новая цель – удовлетворить Оливию. Это куда полезнее, чем закатывать несметное число бессмысленных вечеринок.
Итак, для осуществления цели должны сойтись два фактора. Им нужно остаться вдвоем в одной комнате. И Оливия должна быть без одежды.
На эрекцию сейчас отвлекаться нельзя, впереди напряженный день. Тарек повернулся и, посмотрев в зеркало, поправил черный галстук. По этому случаю он выбрал костюм в западном стиле – учитывая, что его женой станет американка.
Что наденет Оливия, он не мог и представить. Они почти не встречались эти две недели и не виделись сегодня. Во время последней случайной встречи Оливия кратко сообщила, что жених не должен видеть невесту до похода к алтарю. Якобы на Западе это плохая примета.
Дверь в покои открылась, и на пороге появился советник:
– Пора, господин шейх.
Впервые в жизни шейх Тарек аль-Халидж испытывал страх. Не страх перед встречей с врагом. А перед встречей с невестой. И отложить эту встречу никак нельзя.
– Я готов, – рапортовал Тарек и вышел в коридор.
Оливия поправила тяжелую вуаль. Стараясь угомонить разбушевавшееся сердце, она готовилась идти к алтарю. Чтоб посвятить себя мужчине, которого почти не знает.
Стоя в расшитом бело-золотом платье, Оливия вдруг осознала, что знала Маркуса ничуть не лучше. Отличие Тарека от Маркуса в том, что Маркус мог с легкостью одурачить кого угодно, позволив думать, что тот его хорошо знает. Они с Оливией свободно обменивались мыслями, улыбками, дарили друг другу свои тела. Их беседы всегда были такими легкими. Один никогда не задавал другому неудобных вопросов. На самом деле они вообще ни о чем друг друга не спрашивали.
Оливия отбросила мысли о первом браке. Сейчас не время вспоминать Маркуса.
Но, видимо, в такой ситуации это неизбежно. Думать об одном мужчине, когда выходишь замуж за другого.
