Самая темная дорога - [3]

Ким снова повернула кольцо камнем наружу и высоко подняла руку с кольцом.

— Не трогайте его! — крикнула она так сурово, как только смогла. — Я — Ясновидящая Бреннина. Я ношу на пальце Бальрат, а на запястье — подаренный магом камень веллин!

И еще она была дьявольски слаба, и бок ее болел зверски, и она представления не имела, как остановить их.

Кериог, казалось, все это почувствовал, или его так разъярило присутствие гнома, что остановить его было уже невозможно. Его тонкие губы под бородой и татуировкой слегка улыбнулись.

— Мне он нравится, — сказал он, глядя на Бальрат. — Красивая игрушка, я его с удовольствием буду носить те часы, которые нам остались, пока дожди не продвинутся на запад и все мы не почернеем и не умрем. Но сначала, — пробормотал он, — я очень медленно буду убивать гнома, а ты смотри.

Она не сможет его остановить. Она — Ясновидящая, призывающая. Буревестник в ветрах войны. Она способна разбудить силу и собрать ее, и иногда, чтобы этого достичь, она может вспыхнуть алым пламенем и перелететь из одного места в другое, из одного мира в другой. У нее две души, а на пальце и в сердце — бремя Бальрата. Но она не может остановить одного человека с кинжалом, не говоря уже о пятидесяти, доведенных до безумия горем, и яростью, и сознанием приближающейся смерти.

Брок застонал. Ким чувствовала, как его кровь пропитывает ее одежду, вытекая вместе с жизнью из головы, лежащей на ее коленях. Она в упор посмотрела на Кериога и сделала последнюю попытку.

— Послушай меня…

— А ты смотри, — повторил он, не слушая ее.

— Лучше не надо, — произнес Дальридан. — Оставь его в покое, Кериог.

Бородатый резко обернулся. Его темное лицо вспыхнуло от странного удовольствия.

— Ты меня хочешь остановить?

— Мне это не понадобится, — спокойно ответил Дальридан. — Ты же не дурак. Ты слышал, что она сказала: Ясновидящая Бреннина. С кем еще и как еще мы отвратим то, что надвигается на нас?

Казалось. Кериог его почти не слушает.

— За гнома? — оскалился он. — Ты готов заступиться за гнома? — Голос его поднялся до высоких тонов, в нем звучало недоверие. — Дальридан, это назревало между нами уже давно.

— Ничего не назревало. Ты только прислушайся к голосу разума. Я не стремлюсь к власти, Кериог. Только…

— Только ты указываешь вожаку, что он может делать и чего не может! — злобно воскликнул тот. На мгновение все застыло, затем рука Кериога взлетела, и в воздухе мелькнул брошенный кинжал.

Он пролетел над плечом Дальридана, потому что тот нырком упал, перекатился и снова оказался на ногах тем одним движением, которое на Равнине уже тысячу лет тренируются выполнять на полном скаку. Никто не видел, как он выхватил свой кинжал и как он его бросил.

Но все видели, как кинжал вонзился в сердце Кериога. И мгновение спустя, после того как прошел шок, они также увидели, что мертвый улыбается улыбкой человека, избавившегося от невыносимой боли.

Внезапно Ким осознала воцарившуюся тишину. Почувствовала солнце над головой, прикосновение ветра, тяжесть головы Брока на своих коленях — те детали времени и места, которые неестественно ярко проступили после взрыва насилия.

Оно пришло и ушло, оставив после себя эту тишину и неподвижность пятидесяти людей на плато. Дальридан пошел за своим кинжалом. Звук его шагов по камням был очень громким. Все молчали. Дальридан опустился на колени, вытащил кинжал и вытер кровь о рукав мертвеца. Потом медленно поднялся и оглядел лица окружающих.

— Первый бросок сделал он, — сказал он. Напряжение спало, все зашевелились, словно все присутствующие до этого стояли затаив дыхание.

— Это правда, — тихо произнес один из эриду, старше самого Дальридана, у которого зеленая татуировка пряталась в глубоких морщинах на лице. — В таком случае мстить не за что, ни по законам Льва, ни по закону гор.

Дальридан медленно кивнул головой.

— Мне ничего не известно о первых и слишком много о последнем, — сказал он, — но думаю, вы знаете, что я не желал смерти Кериога и совсем не хочу занять его место. Через час я уйду отсюда.

При этих словах все снова зашевелились.

— Какое это имеет значение? — спросил молодой Фейбур. — Тебе нет нужды уходить, дождь скоро сам придет сюда.

И эти слова вернули Ким к действительности. Она оправилась от шока — смерть Кериога не была первой насильственной смертью, свидетельницей которой она стала в Фьонаваре, — и уже была готова, когда все взоры устремились на нее.

— Он может и не прийти, — сказала она, глядя на Фейбура. Оживший Бальрат все еще испускал короткие вспышки, но не слишком яркие.

— Ты действительно Ясновидящая Бреннина? — спросил он. Она кивнула.

— Путешествую по делам Верховного правителя Бреннина вместе с гномом Броком из Банир Тала. Это он принес нам известие о предательстве других гномов.

— Гном на службе у Айлиля? — спросил Дальридан. Ким покачала головой.

— У его сына. Айлиль умер более года назад, в тот день, когда взорвалась гора Рангат. Айлерон правит в Парас Дервале.

Дальридан криво усмехнулся.

— В горы новости доходят медленно.

— Айлерон? — вмешался Фейбур. — О нем говорили в Лараке. Он был в изгнании, да?

Ким услышала в его голосе надежду, невысказанную мысль. Он был очень молод, и борода лишь отчасти это скрывала.