Самая младшая - [46]

Стас свою лапшу на хлеб вывалил и сыром прикрыл – изобрел себе новый бургер. И сквозь лапшу, хлеб и сыр Стас профырчал, что баб Тоня у деда в больнице и придет очень поздно. Полина снова обрадовалась: уроки никто проверять не станет! Жалко, бабушка раньше не догадалась к деду днем ездить, а не вечером!

Они со Стасом вдвоем очень неплохо жили. Он за ноутом сидел, а Полина с пластилином играла. А потом три мультика посмотрела на мамином компе, а один вместе со Стасом. Но он не считается, потому что для взрослых и не смешной. И они его смотрели с перерывами: Стасу позвонил сперва папа, а потом мама. Потом Стас Полинину математику проверил, и они еще один мультик посмотрели – надо же было после математики отдохнуть! Только им опять его досмотреть не удалось: Нелька в скайп полезла. Стас ей ответил «без понятия», «как только – так сразу» и еще слово дурацкое, которое можно перевести с русского на русский как «не бойся». Потом они снова смотрели мульты, только уже без вермишели – потому что Полина от нее икала опять. В общем, они вполне самостоятельные люди. И никакие не подозрительные.

Обитатели водоема

Вообще сегодня папа должен первым домой прийти, но он тоже к дедушке в больницу поехал. А мама только в ноутбук свой смотрит и сердится:

– Ты все уроки сделала?

– Уже, – быстро говорит Полина.

У нее это «уже» не так классно звучит, как у Стаса, мама в него не верит. А Стасу зато досталось, что он Беса погулять не вывел, ведь знает, где ключи от бабушкиной квартиры. Полина тоже знает. И если бы Стас был младший, а она старшая, то она бы сейчас с Бесом пошла, а Стас бы сидел и учил этот Окружающий мир дурацкий. И если бы она старшей была, то ни за что бы в жизни не стала приносить своей сестре… брату учебник из нижней квартиры!

– Что дальше-то? – Мама учебник положила рядом с ноутбуком, а смотрит в экран.

– Карась – настоящая золотая рыбка.

– Вишня, ты бредишь? Читай абзац про этого карася несчастного!

– «Чешуя карася – золотистого оттенка. Это очень красивая рыба».

– Золотистого, а не золотого, понимаешь? Вишня ты ученая-моченая!

– «В проточных водах наших красавиц-рек водятся и другие пресноводные рыбы».

– «Вода», «водятся» и «пресноводные»! Все в одной фразе? – морщится мама. – Голову автору оторвать и на ее место ноги приделать, все равно разницы никакой. Полинка, дальше!

– «Насекомые пресноводных водоемов». Это я уже выучила!

Полина смотрит на обои: там ничего не написано, но она в тот раз на них смотрела, когда про насекомых запоминала. Если вот на этот серебряный лепесток смотреть, то сразу как будто внутри Полины кто-то читает: «Среди обитателей пресноводных водоемов много разных насекомых…»

– На воде… на поверхности… На блестящей поверхности воды! Можно разглядеть водомерок! Их лапки покрыты… У них на лапках такая штука, чтобы по воде ходить!

– Молодец! Алло! Витечка, и тебе добрый! Нет, не смотрела, не в курсе. Слушай, у меня отец в реанимации, я вообще невменько! Спасибо, Витюш! Надо будет, обязательно займу! Ну хочешь, скинь файл сейчас на почту, но у меня голова чугунная, я накосячу. Как знаешь! Полина! Давай дальше про этих ложноножек!

– Про водомерок! А реанимация – это где у папы дети недоделанные лежат? Зачем туда дедушку Толю положили?

– Недоношенные. Дедушка же лечится. А в реанимации лечат сильнее всего. Он полечится и… Что там с водомерками? Они собрались в стаи и улетели на юг счастья искать?

Ну мама и сказала! Полина так смеется, что ее почти тошнит вермишелью. И мама тоже смеется – почти гавкает, как Бес. Полина никогда в жизни такого смеха не слышала. Стас заглядывает в комнату, ложится на папину сторону кровати и даже берет его планшет с игрушкой про монстров. Начинает их беззвучно убивать. И не смеется.

– Ну ты придумала… Водомерки… в стаи! Сейчас умру от смеха, мам! – Полина даже за живот держится.

– Ерунды не говори! – Мама смотрит в ноутбук. – Давай дальше про своих землероек.

– Там дальше про стрекоз. Ты про них тоже смешное можешь придумать?

– Нет. «Над зарослями камышей и осоки порхают красавицы-стрекозы». Дальше?

– Ну чего ты меня сбила, я хотела рассказать! У стрекоз крылья прозрачные, – Полина снова смотрит на обои – как в учебник подглядывает.

– Полинка, а ты стрекоз боишься? – Стас лежит на папином месте и точно так же чешет одну ногу об другую, как это папа делает.

– Нет! – Она уже забыла, что их боялась раньше. – Они красивые.

– Как это не боишься? – Стас головой качает: – Ты что?! Стрекозы – они такие страшные! Они же трещат! И кусаются! И щекотятся!

– Все равно не боюсь! А правильно надо говорить – «щекочутся»!

– А можно дискутировать где-нибудь еще? У меня сейчас голова взорвется! А ну стоять! Вишня! Окружающий! А ты тоже… Что ты тут залип? У тебя своих уроков нет?

– Уже, – обещает Стас и начинает быстро домачивать зомби второго уровня: – Щаз, вот того мертвяка урою. Мам, у тебя звонят!

– Слышу, не глухая! Вишня, не мешай! Нет, Нель, папа не звонил. Значит, без изменений.

Полина уже не помнит, что там в учебнике. Зато она вспомнила, как летом на даче взаправду стрекоз боялась. Думала, что они кусаются. Дедушка Толя говорил, что стрекозы не опасные. Он на пляже вынимал раскладную табуретку и сидел на ней так неподвижно, что стрекозы на него сами садились. Полина успевала на берег вылезти, помидор съесть, высохнуть и снова искупаться, а дедушка был как памятник самому себе. Он говорил, что это легко – не шевелиться. Полина попробовала: у нее сразу нога зачесалась, комаром ужаленная, и за ухом зачесалось, и в носу – хотя там ее никто не жалил. У табуретки был острый край, неудобно. Но на Полину никакая стрекоза не села.