Самая главная тайна - [12]

— Трусишь? Пять шагов боишься пройти? — Петька засмеялся. — Только пять шагов!

— Пожалуйста, — рассердившись, сказал Валька и шагнул вперед. — Раз, два, три, четыре...

До пяти он не успел досчитать. В воздухе что-то просвистело, и вокруг Валькиной груди обвилась веревка. Сильный толчок опрокинул Вальку на спину.

Петька сидел на суку и крепко держал в руках конец аркана.

— Ну что, кто из нас попался? — злорадно спросил он.

— Удар в спину. Это нечестно! — крикнул Валька, пытаясь освободиться от петли.

— Нет, очень честно, — возразил Петька. — Противника об атаке не предупреждают. Согласен, что попался?

— Нет! — крикнул Валька.

— Конечно, это не ты на земле валяешься, это кто-то другой запутался, — стал издеваться Петька. — Тогда, может быть, тебя подвесить? Повисишь немножко, поймешь, что это не картинки рисовать.

Валька почувствовал, что натяжение веревки чуть-чуть ослабло. Он перевернулся через голову, вскочил на ноги и бросился к стволу дуба. Петька не ожидал этого. Он не успел натянуть веревку. Валька раздвинул локтями петлю и выскользнул из нее.

— Ну, кто попался!..

Он хотел схватить петлю, но Петька дернул за свой конец и моментально подтянул веревку наверх.

Валька прижался затылком к стволу дуба.

— Попробуй теперь набросить!

— Ничего, — одобрительно сказал Петька. — Выбрал момент. Но если бы по-настоящему, я не стал бы с тобой тут рассусоливать.

— Ты бы лучше спустился вниз, — продолжал Валька. — Неудобно разговаривать, задрав голову. Ты же не божество.

— Погоди, не торопись, — сказал Петька. — Ты с полковником приехал. Кто он тебе?

— Не имеет значения.

— Нет, все-таки?

— Ну, муж моей матери.

— Отец? — вскричал Петька.

— Муж моей матери, — повторил Валька.

— Заладил! Так и скажи, что отчим.

— Муж моей матери! Что тебе еще нужно?

— Чего ты злишься, не понимаю. Если твоя мать — жена ему, то ты или сын, или пасынок. И вообще близкий родственник. Это же каждому ясно. Так бы и сказал вместо того, чтобы со мной драться.

— А ты у меня спрашивал? Да и вообще какое это имеет значение?

— А такое, что все дело меняется, — ответил Петька. — Полковник — герой, друг Василия Мельникова. Ты слыхал о таком разведчике — Василии Мельникове?

Валька не ответил.

— Так вот, мы — мельниковцы! — сказал Петька.

— Кто, кто?

— Мельниковцы. Сейчас я спущусь, чтобы тебе не казалось, что я божество.

— Сделай такое одолжение, — проговорил Валька. Петькины слова его смутили и озадачили.

Тем временем Петька привязал веревку к сучку и стремглав спустился по ней на землю. Валька мог только завидовать ловкости этого мальчишки.

— Ну вот, — сказал Петька, потирая ладонь о ладонь. Он, видимо, немножко обжег ладони о веревку. — Давай знакомиться, коли ты родственник полковника Скорняка. — Он протянул Вальке руку. — Петр Птица. А так вообще-то Петька.

Валька назвал свое имя.

— А фамилия? — спросил Петька. — Я — Птица. А ты?

— А я не птица, — ответил Валька. Он стеснялся теперь называть свою фамилию.

— Я не шучу, — сказал Петька. — Может, Скорняк?

— Нет, не Скорняк.

— А как же?

— Какое это имеет значение? — опять сказал Валька.

— Нет уж, давай по-честному, — заявил Петька Птица. — Я тебе руку на дружбу протянул. Воевать с родственником полковника... нет уж, упаси боже. Ты же наш! Правда, с графской дочкой якшаешься...

— Она вовсе и не графская дочка, — возразил Валька. — К тому же она работает у Дементия Александровича. Я тут не вижу логики.

— Как, как ты сказал?

— Не вижу логики, говорю.

— Хм... ничего сказал! Ты парень ученый. Не вижу логики. Ученый, ученый парень!

Валька подумал, что Петька хитрит или, может быть, даже издевается над ним.

— Магду я возьму под свою защиту, — нахмурившись, сказал Валька. — Она хорошая женщина.

— Не торопись, — посоветовал Петька. — Ты свою фамилию назовешь?

Валька думал, что Петька уже забыл о фамилии, и теперь не знал, как быть.

— Ну так что же? — настойчиво продолжал Петька. — Инкогнитом хочешь быть?

— Слово «инкогнито» не склоняется, — заметил Валька.

— Но я все-таки жду, — стал сердиться Петька. — У тебя что — некрасивая фамилия?

— Очень даже красивая! — не вытерпел Валька. — Ну, Мельников моя фамилия, Мельников! Чего ты пристал, в самом деле?

У Петьки сразу вытянулось лицо.

— Нет, ты не шути, — сказал он. — За такие шутки знаешь что бывает?

— А я и не шучу, а правду говорю. И ты мне не грози очень-то. Не больно я боюсь...

— Так кто ты? — совсем опешил Петька. — Сын, может, Василия Мельникова? Или брат? А может, однофамилец?

Легче всего было бы назваться однофамильцем, но Валька пойти на это не мог.

— Мельников — мой отец, — тихо сказал он.

— Это правда?

— Правда.

— Вот это да-а. — И Петька, задрав вверх руки, закричал: — Братва, ко мне!

И тотчас же с кряжистого дуба, под которым стояли Валька с Петькой, и с соседних дубов, как желуди, посыпались на землю мальчишки. Валька не успел, как говорится, и глазом моргнуть. Со всех сторон его обступили человек восемь в зеленых майках. У всех были закатаны выше колен штаны.

— Вы знаете, кто это? — торжественно обратился к своим сорванцам Петька. — Сын Мельникова! Родной сын!

— Но это не имеет никакого значения, — снова сказал Валька, смущаясь под восторженными взглядами мальчишек. — Я ведь отца и не помню... маленький был...